Пепел и золото Акелы

Войдя, проверив, надежно ли захлопнулась дверь, и не здороваясь, майор Кудрявщев извлек из кармана стопку фотографий, с которыми не расставался последнее время, и веером развернул перед дамой:

– Кто?

– Я узнаю только вот этого, – ткнула дама пальцем в фото кареглазого Павла Полякова, в известных кругах носящего кличку Пиночет.

* * *

На мониторе символы превратились в муравьев и разбежались по углам.

Мысли метались внутри черепа с лихорадочно нарастающей амплитудой, оценивая нависшую опасность с разных ракурсов. Если дверь оставалась закрытой, то шум в кабинете могли и не услышать. Тем более, концерт уже начался, и музыка с той стороны гремела на всю Ивановскую. Правда, Пепел явственно фиксировал чьи-то шаги и голоса (что не радовало – второй этаж с началом концерта также ожил), но и это списывалось на обострившееся в момент опасности чутье человека-зверя, в которого сейчас превратился Сергей.

Лежащий горбун, испустив дух, будто бы съежился, будто бы вся сила, которую Пепел только что испытал на себе, не осталась закупоренной в могучем теле, а куда-то испарилась, скорее всего за облака.

Придут менты и очень развеселятся, выслушав сбивчивый рассказ о том, как бывший зэк ни с того ни с сего оказался в Ледовом дворце, чисто из любопытства заглянул в первую попавшуюся комнату и узрел там одинокого горбуна, который якобы просто пялился в компьютер. После чего горбун ни с того, ни с сего начал Пепла изничтожать всеми возможными методами, включая пальбу из ствола. Менты без базара такой лабуде обрадуются, треснут Пепла палочкой по почкам и увезут. Опять увезут на дюжину сентябрей.

В дверь пока никто не ломился. И, чтоб обезопасить себя от нежданного визита, Пепел перво-наперво заклинил выход офисным креслом. Возникла идиотская мысль подхватить терпилу под руки и спрятать куда подальше. Может быть, засунуть под крышку шикарного рояля, который величаво маячил в углу? Но ведь не влезет верблюд одногорбый!

Однако верховодящий в Пепле загнанный зверь, не прислушиваясь к аргументам разума, заставил предпринять попытку, и тело жмурика тяжело опустилось на натянутые струны. Повезло, что труп не истекал кровью, иначе Сергей стал бы похож на мясника. Раздался звук, глухой и бездарный, горбун сыграл плохо, да и крышка рояля не закрылась. Удар крышкой по выпирающей плоти! Еще удар, еще, еще… Никак! Не желал жмур помочь Сергею. Или, наоборот, подсказывал, что это не выход? Что бренное тело скоренько найдут, и возникнут неминуемые вопросы?

Пепел обозлился окончательно, огляделся и попытался открыть окно, чтобы отправить покойника в последний полет. Ума в этом тоже не было ни грамма, любой патологоанатом на месте ткнул бы пальцем в координаты, откуда вывалился горбун, а далее менты вышли бы на Пепла в течение суток. Но Сергей пока мало что соображал, его длинным цыганским батогом подстегивала звериная паника.

Окно, слава Богу, не поддалось. Прежде чем в запале расквасить стекло похожей на алебарду рогатой вешалкой, Пепел малость опомнился. Посадил психованного зверя на цепь и стряхнул остаточные спазмы паники. Уже не только ум, уже и сидящий в душе затравленный зверь сообразил, что старт из окна горбатого орла с предсказуемым приземлением (мозги пачкают асфальт) удивит присутствующих граждан козырно. И кто-нибудь обязательно развопится громче, чем самая луженая шансоновская глотка.

Пепел прикусил губу. Потом понял, что все гораздо проще. Надо просто открыть дверь, выйти в коридор, найти Толяна, стрельнуть у того недопитую водку, окропить горбуна водярой по самые грызла и, прежде чем наступит трупное окоченение, как можно быстрее валить отсюда в обнимку с горбуном, разящим выхлопом за версту. На вопросы встречных глупо улыбаться, пьяно коверкать слова и икать. И уходить, уходить, уходить к люку на крышу, где жмурика можно будет поселить, авось месяцок на солнышке отзагорает, прежде чем найдут.

Показалось, будто бы кто-то осторожно подергал дверную ручку с той стороны. Чего только с паники не померещится.

Сергей выволок обратно тяжелое тело из-под крышки рояля, обшарил (только ключи от машины и никаких намеков) и устроил на полу в позе спящего. Пока сойдет. Пистолет валялся шагах в двух. Сергей решил к волыне даже не прикасаться, прежде чем надежно спрячет главную горбатую улику. Взглянув на пулевые дырки в стене, Пепел позволил себе самодовольно ухмыльнуться. Будь Сергей менее проворным и не прыгай, как голодный кенгуру, под прицелом этого непонятно на что окрысившегося урода, сам бы сейчас такой валялся. Но гордость прошла, а проблемы остались. Выжить – это только половина везухи, остальное нарисовано черными буквами.

Оттолкнув кресло и открыв дверь, Пепел даже не успел примерить безобидную улыбку. Потому что получил в собственный пятак и отлетел метра на два, аккуратно оказавшись рядом с горбуном примерно в такой же позе.

Из коридора напирала музыка: