Пепел. Книга вторая

Рация Хантера зашипела и заставила всех посмотреть на неё.

– Хантер. – голос из рации.

– Чейз. – невозмутимо ответил глава Хелл, не отвлекаясь от изучения договора.

– Пойман человек, он пытался пробраться в твой кабинет.

Хантер резко перевел взгляд на мистера Мориса. Кажется, стало холоднее, или это напряжение повисло в воздухе. Такой накал, что можно резать воздух ножом.

– Что он сказал в своё оправдание? – спросил Хантер, по-прежнему смотря на Мориса.

– Ничего.

– Ты уверен, что его кто-то послал? Сколько он проживает под моей крышей?

– Да, уверен. Два года.

– Спроси ещё раз, если не ответит, то отрежь ему два пальца. – вполне серьезно говорит Хантер. На эту фразу Анна охает и хватается за руку мужа.

– Какие? – интересуется Чейз.

– Выбери сам, не мне тебя учить. Но оставь его в живых до моего приезда.

– Есть.

И Хантер поставил рацию обратно на стол и продолжил чтение договора. Для него это обычный разговор? В порядке вещей отрезать пальцы налево и направо?

Флинт не спускал с него глаз. Разглядывал молодого правителя, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.

– Я согласен. – говорит Хантер.

– На все условия? – недоверчиво спросил мистер Морис.

– Да. Мы же хотим мира.

– Я тоже согласен. – подает голос Преподобный. Я думаю, он даже не читал договор, а просто делал вид и ждал вердикт Хантера.

– Тогда пройдемте подпишем мирный договор сроком на три года. – произнес Саито Фудо и поднялся со стула.

Преподобный, мистер Морис, Саито Фудо и Хантер удалились в кабинет. Мы остались. Не понимаю смысл моего нахождения здесь. Но ещё немного и этот вечер закончится.

– Саманта дорогая, извини за интерес, но что здесь делаешь ТЫ? – спросила мама.

На что Сэм просто фыркнула и оставила вопрос висеть в воздухе. И снова тишина за нашим столом. Но в храме стоит гам голосов, и я невольно начинаю концентрироваться на слухе, так как зрение практически отказало. А это жутко… не видеть.

– Анна, мы уезжаем. – вздрагиваю от голоса мистера Мориса. – Всем до скорых встреч.

Они так быстро всё подписали. Зачем весь этот пафос? Какой-то вечер, приём великосветский? Могли бы собраться вчетвером и всё согласовать. Нет же…

Мысли прекращают свой бег. Я чувствую дыхание у щеки и замираю. Тихий шепот мистера Мориса заставляет поёжиться:

– Можешь жить… но ровно до того момента… пока не перейдешь мне дорогу.

А следом поцелуй в щеку.

– Пока, милая. – голос мамы и очередной поцелуй в щеку.

Удаляющиеся шаги и звук отодвигающихся стульев дают понять, что я могу расслабиться и выдохнуть.

– Ну и родственники у тебя. – говорит Хантер. – Саманта, прощайся с подругой мы тоже уезжаем.

– Ой, теперь я Саманта. – издевательски говорит подруга.

– Мы на людях, веди себя прилично.

– Хмм… – произносит Сэм и идет ко мне.

Встаю из-за стола и обнимаю подругу. Я буду скучать. Снова.

– Передай маленькому Майклу, что я люблю его.

– Обязательно передам.

И они уехали.

Все начали расходиться, но мы с Майклом сидели за столом и молчали. Пока он не заговорил:

– Ты как?

Немного подумав, отвечаю:

– Это удивительно, но… я в порядке.

– Джей, не знаю, что тебе сказала Стейси, но это не правда. Она солгала.

– Почему ты решил, что она мне что-то сказала?

– Я послушал её сердцебиение и понял, что она что-то сделала. Но я не знаю, что именно.

– Она сказал, что у вас был секс. Что ты потерял надежду на моё возвращение и принял… поддержку от неё…

Я вскрикиваю от того, что мой стул резко разворачивается в сторону Майкла.

Я его не вижу… но чувствую жар, исходящий от него.

Он берет мою руку и кладет себе на грудь, на самое сердце. Ровные удары успокаивают меня, но его слова заставляют пережить волнение. Душа поёт медленную, нежную мелодию.

– Однажды, я говорил тебе, что меня интересует только одна девушка… и это ты. С того момента ничего не изменилось.

– Но ты думал, что я…

– Нет, я был уверен, что ты жива… я бы почувствовал, если бы тебя не стало.

– Майкл?

– Да.

– Идем домой.

Майкл подхватывает меня на руки. Мой визг разносится по всему храму. Но мне плевать. Я… счастлива.

Как я могла усомниться в нём?

Прижимаюсь к нему ближе, и мы покидаем этот вечер. Я думала, что буду чувствовать себя сегодня ужасно. Но сейчас по венам разливается чистая эйфория.

Глава одиннадцатая