Пепел короля, проклятого звездами

Я нырнула, немного проплыла под водой и вынырнула рядом с Райном. Вода, доходящая ему до пояса, закрывала мне грудь. Мокрые завитки волос липли к спине вокруг шеи. Капельки блестели на его бронзовой коже. Меня заворожил его запах. Он всегда отличался особым запахом, но с недавних пор его запах стал довлеющим, пробиваясь даже сквозь всю мерзость, что мы нацепляли в сточной канаве. Всякий раз, когда Райн находился рядом, этот запах странным образом действовал на мое сознание, словно был невидимой сущностью. Я пыталась объяснить это тем, что за время пути мы все выразительно «благоухали». Однако я почему-то ощущала запах одного Райна и больше ничей. И даже сейчас, когда он смыл с себя все нечистоты и пот, запах не стал слабее. Даже в воде от него пахло пустыней и небом.

Может, у меня пробудилось обостренное обоняние, свойственное вампирам? Может, это и есть невидимая сущность?

Взгляд упал на его печать наследника. Она пульсировала красным в такт ровному биению его сердца, и от пульсаций поднимались слабые струйки красного дыма. Кожа под отметиной была грубой, с буграми рубцов, хотя линии печати отличались плавностью и гладкостью. Едва он получил от Ниаксии дар силы, уже ничто не могло скрыть отметину. А Райн десятки лет до этого намеренно обжигал кожу, чтобы спрятать ее.

Печать наследника тянулась поперек его спины. Все фазы луны были нарисованы точными мазками тонкой кисти и окружены спиралями дыма. Изображенное копье проходило между крыльями, достигая поясницы. Вплоть до этого момента я не осознавала, насколько его отметина схожа с моей. Расположение отличалось, но у каждого из нас был дым и фазы луны, изображенные такими же элегантными мазками.

Странно. Казалось бы, печати указывали на то, что мы – прирожденные враги. Но они наглядно дополняли друг друга.

Мои пальцы двигались по узорам его отметины: от шеи вниз по спине, вокруг крыльев и дальше. Грубый шрам под крыльями заставил меня поморщиться от мысли, какой ужас пережил Райн.

От моего прикосновения его плечи замерли.

– И как тебе моя картинка? – спросил он. – Подходит мне? Мне нечасто удается на нее посмотреть.

Он говорил с нарочитой небрежностью. Но я улавливала то, что таилось внизу. Я знала: Райн относится к своей печати совсем не так, как сейчас говорит.

– Красивая, – ответила я.

Райн усмехнулся.

– Тебе она не нравится, – сказала я.

Я не задавала вопрос. Знала, что это так.

Райн взглянул через плечо, дав мне полюбоваться профилем, и отвернулся.

– Ты слишком восприимчива. И это при твоих-то слабых вампирских способностях. – Он помолчал. – Печать слишком сильно напоминает мне о нем. Иногда я думаю, что он поторопился поставить на мне это несмываемое клеймо. Я не хочу носить на себе ничего связанного с ним.

– Но это не его печать. Она твоя.

Мои пальцы вновь двинулись вверх по спине Райна, на этот раз касаясь дымчато-красных завитков. Естественно, я никогда не видела Некулая и его печать наследника, однако я не представляла отметину ни на ком, кроме Райна. Каждый мельчайший узор служил дополнением его телу, очертаниям мышц, всей фигуре – даже там, где линии искажались и меняли направление, огибая шрамы.

– Твоя кожа, – бормотала я, откидывая пряди его мокрых волос, чтобы увидеть узоры на шее. – Твое тело. Твоя печать наследника.

Он молчал. Я прекрасно понимала, отчего мои прикосновения оставляют пупырышки на его коже.

– Принцесса, теперь мне можно повернуться? – спросил он дразнящим тоном, но сам вопрос прозвучал серьезно.

– Королева. Не забыл?

– Конечно. Моя королева.

Это «моя» делало слова чем-то большим, нежели шутка.

– Позволяю, – сказала я.

Райн словно пил меня глазами. Начав с волос, глаз и лица, он переместил взгляд к плечам, задержался на мокрой груди и поднял глаза на мою печать наследницы, занимавшую шею, плечи и верхнюю часть груди. Его палец повел по очертаниям узоров, как недавно это делала я. От его прикосновений я покрылась гусиной кожей, дыхание начало сбиваться.

Его глаза были прикрыты тяжелыми веками. Он перестал моргать. От голубого отражения в воде и свечения водорослей глаза Райна казались почти пурпурными.

– Не могу представить, чтобы эта печать столь же красиво выглядела и на Винсенте.

Может, и он, подобно мне, видел, как отметина служит дополнением к моей фигуре со всеми ее особенностями? Прежде такая мысль не приходила мне в голову. Как и Райн, я считала печать узором, принадлежащим кому-то другому и просто перенесенным на мою кожу.

Только сейчас, взглянув на отметину глазами Райна, я задумалась о различиях. Крылья, изображенные на моей груди, были меньше и тоньше, чем у Винсента, и соразмерны строению моей ключицы. И дым, уходящий между грудями, подчинялся очертаниям именно моего тела.

– Я и не задумывалась о том, как она выглядит на мне, – призналась я.

Печать я воспринимала чем-то вроде… наряда, который вообще не предназначался для меня.

– По-моему, твоя очень тебе идет.

Он провел мне по груди, едва касаясь чувствительной кожи.