Пепел кровавой войны

— Это может быть доказательством, если я запомню, о чем говорила, — сказала Чхве. — У меня такое ощущение, что в сноходчестве я становлюсь умнее и больше понимаю, чем в обычных снах. Если я снова найду путь к Марото, то задам ему вопросы, на которые может ответить только он, и если я как следует сосредоточусь, то сумею повторить его слова достаточно громко, чтобы их было слышно.

— Все это напоминает ярмарочные фокусы, — проворчал Доминго. — Или еще хуже — приемчики шарлатанов, якобы умеющих говорить с умершими, а на самом деле вытягивающих у убитых горем родственников все деньги в обмен на обещание передать весточку с той стороны.

— Мертвые говорить не могут, а вот спящие часто так и делают, — решительно возразила Чхве. — Я пыталась получить нечто большее, чем разделенные с ним приятные сновидения. И теперь, возможно, мы нашли способ. Я хочу рассказать Марото о том, что случилось с генералом и с нашим отрядом, и узнать о его судьбе и местонахождении. Подозреваю, что при каждой встрече мы обменивались новостями, но, проснувшись, все забывали. Возможно, секрет в том, что нужно не тащить их всю дорогу к собственному телу, а произнести как можно громче, пока мы еще пребываем во сне. Может быть, именно поэтому древним оракулам требовался свидетель — чтобы ухватить мудрость, которую сами они не вспомнят, когда выйдут из забытья.

— Я был бы лжецом, если бы не сказал, что это кажется мне чепухой, — признался Доминго и взял с серебряного подноса толстую короткую сигару.

Непорочные проявили удивительную любезность, предоставив полковнику возможность курить после каждого приема пищи. И его ужасно бесило, что они предлагают пленным эндонские сигары, не уступающие по качеству тем, что хранились в его хьюмидоре[3] дома, в Кокспаре.

— Чепухой? — переспросила Чхве, когда Доминго отрезал ножницами кончик сигары и прикурил от свечи.

— Не придавайте значения. — Как только «древесная» сигара ровно затлела, он с удовлетворением пустил струйку дыма над резным подоконником в сторону Отеанского залива. — Вот что я вам скажу, Чхве… Я уважу вашу просьбу и сыграю роль благоговейного писца при вашем ночном оракуле в обмен на одну услугу. Согласны?

— Я не стану соглашаться неизвестно на что, — заявила Чхве. — Услугой можно назвать самые разные вещи, честные и не очень.

— Конечно, конечно, — согласился Доминго. — Но таково мое условие. У вас есть целый день, чтобы его обдумать, поскольку я точно так же думаю о ваших ночных похождениях. Только учтите, что я ужасно упрям. В обмен на услугу, и никак иначе.

— Тогда я согласна, — решилась Чхве с воодушевлением, какого Доминго не видел у нее с самого появления в Отеане. — Это очень важно.

— Видимо, да. — Доминго поставил чашку, беззаботно звякнувшую о блюдце, и коснулся кулаком ожидающего кулака Чхве. — Насчет себя я не сомневаюсь, но что, если вы забудете о своей миссии? Вдруг вы, вместо того чтобы расспросить спящую душу Марото, или как оно там происходит на самом деле, а потом передать его слова мне, станете… Ну хорошо, вдруг повторится то, что случилось нынче ночью?

— Тогда вы просто уйдете. — Чхве посмотрела на синее море за окном, наконец ощутив примерно такое же смущение, которое донимало Доминго с самого начала, так что теперь их роли поменялись. Затем она снова перевела на полковника властный, как всегда, взгляд. — А если моя попытка окажется успешной и я передам сведения — думаю, это не займет целую ночь, — то вы сможете в определенный момент удалиться. Я исполню вашу просьбу и постараюсь вести себя тихо, но, поскольку неизвестно, много ли еще ночей у меня осталось, я намерена получить все возможное удовольствие от каждой.

— Пусть будет так, — ответил Доминго, снова начиная раздражаться. — А как вы смотрите на то, чтобы поговорить о более приятных вещах? Например, о моих военных неудачах или о правах ведьмо… э-э-э… дикорожденных? Или еще о чем-нибудь?

— Это и будет та услуга, которая от меня требуется? — спросила Чхве с хитрой ухмылкой, выдающей чувство юмора куда лучшее, чем ведьморожденная проявляла до сих пор.

— За такую мелочь, как присутствие при вашем ночном свидании с одним из самых ненавистных моих врагов? — Доминго и сам невольно пришел в слегка игривое настроение. — Даже не близко к тому, капитан.

Так они и продолжали, пока не появились Стражи Самджок-о, чтобы узнать у пленного полковника, почему имперский флот, хоть и под знаменами Цепи, проскользнул сквозь оцепление непорочных в море Призраков, но вскоре отплыл обратно, а теперь просит убежища в Отеане, вместо того чтобы вернуться в Диадему.

Доминго и Чхве многозначительно переглянулись, когда она перевела вопрос, а затем барон откашлялся и заявил, что у него есть кое-какие предположения, но, будучи военачальником Багряной империи, он может поделиться сведениями только с самой императрицей.

Глава 10