Пепел кровавой войны

– Дигглби любил это существо, – кивнул Гын Джу. – Я слышал от него столько историй о проказах любимца, что на всю жизнь возненавидел спаниеля. Почему бы не оставить Принца, чтобы он вернулся к старому хозяину? Совомышь Чи Хён раньше принадлежала ее второму отцу, и мне всегда казалось, что между ними сохранилась какая-то связь.

Принц посмотрел на Пурну так, словно хотел сказать: «Да, почему бы и нет?» Или просто у нее на губах остались крошки салата из улиток – с ним никогда не угадаешь.

– Диг – мой лучший друг, а с друзьями так не поступают. Он очень переживал оттого, что когда-то связал демона, а теперь я должна искушать Дига его старым щенком? Нет и еще раз нет. Принцу будет лучше, если его освободить, и мне будет лучше, потому что не придется рассказывать Дигу о том, как мы с его демоном оказались вместе… и о том, как я не отпустила его сразу, а придержала на всякий случай. То есть, конечно, это был умный ход, я уверена, что этот маленький проказник сохранил сухим мой порох в сыром Джекс-Тоте, чтобы я смогла пальнуть в ведьму. И все равно паше это не понравилось бы. Так что поклянитесь: Принца с нами никогда не было.

– Я не буду участвовать в обмане, – заявила Лучшая, только сильней раздражаясь от быстрой ходьбы. – Но и говорить о чем-то с твоим другом Дигглби не собираюсь.

– Дигглби – наш общий друг, – поправил ее Гын Джу. – Но я понял тебя, Пурна, и даю слово. А все-таки каким будет твое желание?

– Сказала же: никаких желаний, – ответила Пурна, обращаясь одновременно и к Гын Джу, и к Принцу. Она вспомнила услышанную от Дигглби жуткую историю о том, что демон просто растворился в тумане, после того как спас ей жизнь, и опустила пса на пол. – Принц, я освобождаю тебя, и никакой платы не нужно.

Адский зверь в образе собачонки с очаровательной грацией поднял голову и взглянул на Пурну.

– Сомневаюсь, что это делается именно так, – сказал Гын Джу. – Он должен выполнить какую-то работу. Прикажи ему что-нибудь.

– Ой, да много ты в этом понимаешь! – Пурна подбоченилась, задумчиво глядя на демона. – Я хочу, чтобы ты в обмен на свою свободу… чтобы ты отправился, куда захочешь, и вытворял все, что тебе заблагорассудится, ничем больше со мной не связанный.

Принц тявкнул на нее, а Гын Джу только собрался сказать что-то умное, как вдруг спаниель лопнул. Нет, не разорвался на окровавленные куски плоти, а превратился в серое облако, воняющее всем, что только может содержаться во внутренностях собаки. Всем пришлось спасаться бегством из лишенной окон каюты. Лучшая и Гын Джу закашлялись, а Пурна скорчилась от смеха. Они укрылись в каюте через коридор, и дверь, чавкнув, закрылась за ними.

– Ты не против? – спросил Хортрэп, подняв взгляд от груды пергаментов, которую ему предстояло разобрать.

Он сидел на полу, приспособив свой плетеный короб под столик для калди; монокль плотно вжимался в дряблую кожу лица. Хортрэп все еще казался бледной тенью себя прежнего, хоть и вырос за эти дни. Увы, восстановление его здоровья и возвращение былых размеров сопровождалось сильным гнилостным запахом, исходящим из-под мешковатой мантии. София устроилась на безопасном расстоянии от колдуна, возясь с еще большей горой документов. Мордолиз, каким-то образом забравшийся на верхнюю полку, зевнул, глядя на вошедших.

– Пусть помогают, – ответила София. – Вы все включены в состав посольства Джекс-Тота, и у нас впереди много важных дел. Можете разделить между собой мою пачку.

– Я не умею читать, – заявила Лучшая таким тоном, словно это был повод для гордости.

– Значит, вам достанется больше, – указала София Пурне и Гын Джу на документы. – Мы ищем в записях Цепи не самых безмозглых жрецов и монахов. Пока что список очень короток.

– Почему это от меня никакой пользы? – проворчал Хортрэп. – Это ведь я раздобыл драные записи. И я же нагнал страха на Народную Стаю и ее ручных цепистов, чтобы они уж точно прислушались к нашим советам.

– Потому что ты хотел принести их всех в жертву, а не собирать из наших ставленников новый святой престол. – София достала превосходную на вид трубку и аксессуары к ней, пока Пурна и Гын Джу делили документы. – Итак, ребятишки, мы ищем в судебных делах и списках епитимий всякие интересные проступки, что-нибудь такое, что доставляло беспокойство старой гвардии. Священников с хорошим послужным списком мы не хотим видеть у власти. Понятна мысль?

– Возможно, это прозвучит жестоко, – начал Гын Джу, – но Хортрэп поднял интересный вопрос. Почему бы их не казнить за все, что они натворили?

– Потому что против обезумевшей Черной Папессы взбунтовалось больше цепистов, чем мы ожидали, и нельзя обращаться с реформаторами из Диадемы так же, как со свиньями, что поплыли на Джекс-Тот, – объяснила София. – Кроме того, расправа над всеми без разбора – это именно то, чему подвергла бы своих врагов Вороненая Цепь. Неужто нам так хочется походить на цепистов?