Пепел на венце

Я выждал паузу, вгляделся в «одухотворенные» лица вояк и сразу понял, почему для Лексо посиделки с ними оказались непростыми. У одного из них от злоупотребления алкоголем посинел нос, а второй – лопоухий и низенького роста – выглядел так, будто все это время пил воду, а не вино.

– Я – лорд Гвин. Маршал армии Гардариана Отступника! – суровый взгляд готов прожечь в их головах дыру. Лексо, услышав, кем я назвался, скорчил гримасу и замотал головой из стороны в сторону.

– Маршал?! – с ужасом выдохнул сизоносый.

– Ты мне вопросы задавать собрался, изменник?

Глаза над сизым носом заслезились – видимо, этот олух уже прощался с жизнью.

– Никак нет, Ваше Благородие! Я… я не изменял… Добровольцы. Нас отправили с юга. Почти сотню.

– Ты еще и друзей всех готов на плаху отправить?! Славный экземпляр попался.

– А? – скривился сизоносый и тут же затараторил, будто извиняясь за свой невоздержанный язык. – Ни в коем случае, нет. Сам не знаю, что несу. А дозволите вопрос задать?

– А ты сейчас что делаешь? Ладно, валяй.

– Если я всех сдам, меня пощадят?

– Торговаться на рынке будешь, – прошипел я, хотя поначалу думал перейти на угрожающий крик. – У меня особые распоряжения от короля насчет Граска и Парна. Это вы? Живо говорите!

– Н-нет, – задрожал всем телом сизоносый.

– Д-да! – передразнил я его, оскалившись. – А ну достали свои путевые грамоты!

Когда запечатанные свертки, ради которых мы затеяли это театральное представление, оказались в моих руках, я произнес чуть мягче:

– Значит так, сейчас же подняли свои задницы и отправили их назад, к границе. Не смейте предупреждать остальных, иначе вам не поздоровится. По прибытии расскажите командирам, кто вы и в чем провинились. Не вздумайте нести караульную службу – будете рыть траншеи, пока я не вернусь. Да, и снимайте сюрко с нашивками. Пока не исправитесь, вы недостойны их носить.

К моему удивлению, вояки понурили головы, встали и послушно сняли с себя запыленные накидки.

– Вы чего ждете? Особого приказа? Вон отсюда! – рявкнул я.

Граск и Парн, ступая по черепкам, которые отзывались на это безобразие хрустом, покинули свое пристанище под фиговым деревом. Лексо в это время сидел и почесывал голову, глядя на добытые обманом предметы.

– Вот как оно бывает, – только и сказал он.

Я усмехнулся. Не мне объяснять парланцу, что нет предела человеческой глупости. Когда его люди держали нож у моего горла, глупейшим существом на земле я считал самого себя. С другой стороны, приятно осознавать, что я еще способен удивить этого прохвоста. Пусть даже таким незамысловатым образом.

Лексо встряхнул накидку, осмотрел ее и попытался надеть поверх своей кожаной куртки. Покряхтев какое-то время, сдался.

– Коротка, – заключил он.

– Для дела не грех и распороть ее. Аккуратно.

– Да уж. Чувствую, мы завершили самую легкую часть замысла, – горькая усмешка промелькнула на лице моего спутника.

– Тут ты не прав.

– И почему же?

– Потому что замыслом назвать то, что нам удалось провернуть, трудно. Чистая импровизация, мать ее.

– Чистая, да. И успешная. Хорошо ты хоть императором Ханталом не назвался.

– Думаю, и это бы сработало, – закивал я. – Но теперь нужно посоветоваться обстоятельнее.

Мы спрятали грамоты за пазухой, затолкали сюрко в котомки и двинулись прочь с многолюдного рынка. Не ровен час – Граск и Парн протрезвеют и вернутся с товарищами. С сотней товарищей.

Даже имея грамоты, мы подвергнем себя большому риску, когда дождемся корабля. Я крутил в голове образы «могучих и дисциплинированных» воинов Нардарии и понимал, что отправится к островам далеко не сотня добровольцев, однако пребывал в полной уверенности, что все они здесь. И они для нас – угроза.

Мы отправились в северо-восточную часть города – пристанище бедняков, бродяг и воров. Вооруженные гости Триводья сюда наведывались редко, предпочитая убогим тавернам и дешевым лачугам хорошо зарекомендовавшие себя злачные места в центре города, где можно получить любые виды удовольствий. В том числе запретные.

Тем не менее квартал, куда нас занесло, казался ужасным местом даже для низших слоев общества. Всюду развалины, брошенные и заколоченные дома. Никто не счел нужным убирать следы большого пожара, поглотившего не один десяток домов. На секунду мне показалось, что все это учинено наемниками, но следы огня на подгнивших бревнах говорили об ином. Пожар произошел очень давно.

Люди, обитавшие тут, избегали чужаков всеми возможными способами, будто мы несли в себе угрозу их беспечному, нищенскому образу жизни. Мальцы прятались по закоулкам, а взрослые делали вид, что куда-то сильно спешат. На нашу удачу один горбатый сухонький старец с клюкой шел прямо нам навстречу и убегать не собирался. Во многом из-за того, что даже не смотрел перед собой.

– Что это за место? – я обратился к прохожему.

– У меня нет денег, – замотал головой старик и попятился.

– А то я не вижу! Я про улицу узнать. Люди где? – я неосмотрительно сделал шаг вперед.

– Нету! Ничего нету! – осипшим голосом заверещал дед, неуклюже повернулся и шлепнулся на землю.