Пепел на ветру

— Расплатиться? — На лице Коула отразилось негодование. — Черт побери, женщина, сколько можно издеваться надо мной? Может, и сегодня вечером при гостях ты намерена выставить меня на посмешище? Ну уж этого я не допущу, поверь!

Элайна упрямо сжала губы:

— Я оденусь как сочту нужным, доктор Латимер!

— Ты оденешься так, как подобает моей жене! И если ты не в состоянии быть более любезной, когда мы наедине, то по крайней мере в присутствии посторонних зови меня по имени!

Круто развернувшись, Коул вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что у Элайны зазвенело в ушах.

Завтрак прошел почти так же, как и предыдущий ужин. Коул хранил молчание, зато Бреггар разливался соловьем. После еды ирландец попрощался с хозяевами, пообещав вечером вернуться, захватив с собой кое-кого из родственников.

Оставшись с Коулом наедине, Элайна, чтобы избежать очередной ссоры, заговорила первой:

— Если можно, я хотела бы осмотреть дом.

— Разумеется. Я прикажу миссис Гарт показать тебе его, а сам пока займусь счетами.

— Мне не хотелось бы доставлять вам лишние хлопоты… — осторожно начала объяснять Элайна.

— Довольно! — Коул устало вздохнул. — Мне известно, что ты никогда и ни о чем не просишь. И это раздражает меня не меньше, чем жалобы Роберты. Слуги в этом доме обязаны выполнять твои приказы так же неукоснительно, как и мои. Итак, миссис Гарт проводит тебя! — С этими словами он вышел из-за стола и покинул комнату.

Несколько минут спустя, проходя через холл к лестнице, Элайна заметила, что дверь кабинета мужа плотно прикрыта. Миссис Гарт, показывая особняк новой хозяйке, даже не приближалась к ней.

Дом Латимеров показался Элайне несколько странным: его комнаты были либо чрезмерно богато убраны, либо почти пусты, только помещения для слуг на третьем этаже выглядели так, как подобало. Осмотр не улучшил ее настроения, и в результате она уже сожалела о своей просьбе. Атмосфера таинственности и загадочности угнетала ее, и она даже обрадовалась, когда, наконец, получила возможность уйти к себе.

Проходя мимо кабинета, Элайна обнаружила, что его дверь открыта — очевидно, Коул покончил с делами и удалился в другую часть дома. Выйдя на веранду, она обвела взглядом живописные холмы, а потом, обогнув дом, подставила лицо прохладному ветру, принесшему издалека аромат осенних листьев.

У крыльца на столбе она увидела колокол. Майлс, выйдя из дома, дважды ударил в него, учтиво поклонился хозяйке и скрылся.

Продолжив свое путешествие по имению, Элайна обнаружила возле западной стены дома заросший розарий. Она присела возле куста, на котором уцелел одинокий цветок, и начала вырывать сорняки вокруг него, как вдруг почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Приставив к глазам ладонь, она присмотрелась внимательнее и сразу убедилась, что окна спальни Коула выходят в сад именно с этой стороны. В одном из окон Элайна заметила мелькнувшую тень. Неужели муж до сих пор сердится на нее? Может быть, он даже сожалеет о том, что взял ее к себе? Ответов на эти вопросы у нее не было. Она никак не могла понять этого человека, а он упорно держался от нее на почтительном расстоянии.

Подкатившая к дому двуколка отвлекла ее внимание. Элайна без труда узнала сидящего на козлах Оли, который, спрыгнув на землю, снял шляпу и радостно поприветствовал хозяйку:

— Славный денек сегодня, не правда ли, мэм?

— Чудесный день, — улыбнулась Элайна. — Гораздо лучше вчерашнего.

— Не желаете прокатиться?

Она отрицательно покачала головой и указала на колокол:

— Для чего он нужен, Оли?

— Это сигнал: так мне дают знать, что доктору нужен экипаж или двуколка. От конюшни до дома не близко…

— А розарий — неужели за ним никто не ухаживает?

— Садовника мы здесь уже давненько не видели. — Кучер задумчиво почесал в затылке. — Прежде он был, да не вернулся с войны.

— И ты тоже воевал?

— Ну да, ухаживал за лошадьми, как сейчас.

В этот момент на веранду вышел Коул — он был одет в узкие черные брюки, шелковую рубашку и кожаный жилет. Оли поспешил навстречу ему. Несколько минут мужчины о чем-то беседовали, а Элайна, пользуясь возможностью, исподтишка наблюдала за мужем. Несмотря на все старания, она не могла не любоваться его стройным, гибким телом и отмеченным печатью страдания, но все же по-прежнему привлекательным лицом.

Оли направился к конюшне, а Коул повернулся к жене и мрачно взглянул на нее из-под надвинутой на самые брови шляпы. Элайна ждала, когда он заговорит, зябко кутаясь в шерстяную шаль. Прошла минута, а Коул по-прежнему молчал. Внезапно, не говоря ни слова, он уселся в двуколку, взялся за вожжи, но вдруг снова опустил их и замер, мрачно глядя на круп лошади.

— Ты о чем-то хотела спросить меня? Элайна нерешительно подняла глаза:

— Я нигде не нашла Саула, а мне не терпится узнать, как он устроился на новом месте. У него нет теплой одежды…

— Садись. — Коул подвинулся, освобождая место рядом с собой. — Я отвезу тебя к нему.

Вышедший из дома Майлс протянул Элайне длинный плащ с капюшоном, купленный для нее Коулом.

— Возможно, он вам понадобится, мэм, — заботливо произнес дворецкий.