Пепел над океаном

– Есть сообщение, в котором она говорит Джордану, как ей понравилась травка, – сипло произносит Амелия.

Я вижу, как в уголках ее глаз собрались слезы. Я стараюсь не обращать на это внимания, меня не должно это волновать. Нажав что-то на экране, она снова протягивает мне телефон. Взяв его, замечаю, как подрагивает моя рука. Это совсем нехорошо. Кажется, я начинаю нервничать еще сильнее.

Джордан: Ну, как ощущения? Извини, что не смог остаться с тобой и увидеть твой первый полет.

Нелли: Мне кажется, что вместо мозга у меня радуга. Все такое забавное. Мне нравится.

Джордан: Ты по-прежнему в гараже?

Нелли: Да. Ты приехать не сможешь? Мне здесь скучно одной. Ты обещал вернуться через час, но уже прошло полтора.

Джордан: Детка, у меня появились неотложные дела, будь терпеливее. И, пожалуйста, не трогай таблетки. Буду через полчаса… по крайней мере, постараюсь.

Нахмурившись, случайно бросаю взгляд на время и дату отправки сообщений. Увидев ее, не могу усидеть на месте и подскакиваю. Амелия, заметив мое возбуждение, подскакивает следом.

– В чем дело?

– Когда Джордан писал это Нелли, он был в клубе, и был не один. Мы с ребятами тоже были там: когда я и Джаред подошли к нему, чтобы купить травки, он целовался с какой-то телкой. Судя по всему, он не просто наркоман, но еще и бабник.

– Я хочу увидеть гараж, в котором они это все делают, – говорит Амелия, потирая руки. – Есть ли возможность узнать адрес?

– Есть.

– А где ты был? – неожиданно интересуется она.

– В каком плане?

– Когда я ушла, ты остался с ребятами в комнате, а потом, когда я тебе написала, ты сказал ждать тебя у входа в мужское общежитие. Провожал друзей по домам?

Я растерялся. Не хочется говорить ей, что мы нашли доказательства пагубных пристрастий Джордана. Ведь теперь наши старания бесполезны, как пыль, как пепел моих сигарет.

– Да, я провожал их. Ты долго ждала меня? – на всякий случай спрашиваю я, чтобы успеть подготовить очередное оправдание. Но Амелия качает головой.

– Так что будем делать с гаражом?

– Я прямо сейчас могу позвонить одному человеку, который найдет, откуда были отправлены те эсэмэски, – отвечаю я, доставая телефон.

Я беру телефон, который держит Амелия, и диктую знакомому все, что нужно: номер Нелли и так далее. Он сообщает адрес, который я записываю на листке дрожащими пальцами. Крикнув на меня за то, что я его разбудил, чувак отключается, и комната ненадолго погружается в тишину.

– Когда хочешь поехать? – спрашиваю я, переписывая добытые сведения в телефон.

– Сейчас.

Оторвав взгляд от мобильника и бумажки, я гляжу на Амелию:

– Но уже ведь поздно.

– Мне плевать, я хочу узнать, где Нелли принимала эту гадость, – отвечает она, надевая пальто.

– Ты так говоришь, будто сама ничего не пробовала, – рычу я, разозлившись на ровном месте.

– Одно дело – побаловаться раз в полгода или даже год – смотря какой случай, а совсем другое – травиться этим чуть ли не каждый день! – рычит она в ответ.

Напяливая ту же футболку, хватаю ключи от машины, которые положил на стол, и ключи от комнаты, которые, как оказалось, до сих пор оставались в дверном замке. Убедившись, что ничего не забыл, запираю комнату и догоняю Амелию, которая сверкая пятками несется к выходу из общежития.

Когда мы садимся в автомобиль, я тянусь к проигрывателю, но Амелия останавливает меня, схватив за запястье. От ее прикосновения внутри все вспыхивает ярким пламенем, но я стараюсь прогнать это чувство.

Оно неправильное.

Попросив ничего не включать, она снимает обувь, поднимает ноги на кресло и притягивает коленки к груди, а только потом откидывается на спинку.

Я вижу ее усталое лицо и все еще опухшие глаза. Мне хочется убить Джордана в сотый раз. Амелия не должна грустить из-за него или из-за того, что ее подруга оказалась безмозглой овцой.

Телефон снова пищит, предупреждая о новом сообщении. Потянувшись к мобильнику, открываю эсэмэс, крепко сжав руль свободной рукой.

Снова Аннет:

Ты не собираешься мне ответить?

Закатив глаза, печатаю короткий ответ:

 Я занят.

 Кинув сотовый на заднее сиденье, бросаю еще один взгляд на Амелию. Глаза закрыты, лицо приняло безмятежное выражение. Кажется, она задремала или же просто погрузилась в раздумья.

Мне хочется оказаться сейчас на ее месте. Вроде бы ничего сверхъестественного не произошло, но в то же время я понимаю, что случилось кое-что знаменательное. И от этих невеселых мыслей меня накрывает усталость.