Пепел. Наследие 2

Медленно переставляю ноги к ступеням, девочка начинает кашлять. Так сильно, что я вздрагиваю. Лающий кашель сгибает ребенка пополам. Делаю шаг к ней, чтобы помочь, но останавливаюсь, так и не прикоснувшись к ребенку. Девочка подносит ладонь к лицу и пытается успокоить свой кашель, отнимает руку, и я вижу, что её рот и ладонь испачканы в чем-то черном и склизком.

Слышу шаги из той же комнаты и, уже не боясь быть замеченной, взбегаю по ступенькам.

– Джил, стой! – кричит Монти, но я уже перебираюсь через завалы в церкви. Сердце бьется где-то в районе горла. Выбегаю в город и что есть силы несусь к мутантам.

Ночь ещё не кончилась, утро не наступило. Я убила человека. Сама. Своими руками. Монти мне больше не поможет. Слышу его крики за спиной, но, пересекая черту города, не сбавляю темпа и бегу сквозь расступающуюся гущу моих защитников. До того, как я появилась в их общине, количество живущих там было семь. После моего ухода – шесть. Я только что убила того, кто мог помочь местным выжить.

Не сбавляя скорости добегаю до водоёма. Останавливаюсь только тогда, когда передо мной начинают появляться останки не мертвых. Более медленно пробираюсь к ключу и падаю на колени прямо в воду. Трясущимися руками смываю с себя кровь Леона. Пью из ладоней и поднимаюсь. Всё тело мандражит от адреналина и неизвестности.

Я – убийца.

"Мы – убийца", – подсказывает Ракс.

Отпускаю Ракса, отдаю ему часть сознания, и он практически моментально успокаивает меня. Его сила и уверенность растекаются по венам, согревая холодную кровь.

Оборачиваюсь и, смотря на мутантов, говорю:

– Мы снова одни.

Произношу это вслух, лишь бы не было тишины.

Иду мимо них подальше от растерзанных смердящих трупов не мертвых. В голове всплывают слова Монти. Единственное место, где может находиться Хелл, – север. Ищу на деревьях мох и, определив направление, пробираюсь дальше от водоёма.

Из положительного – мы с Раксом сыты.

Из отрицательного – у нас нет воды. Вообще.

Надеюсь на дождь.

Я, Ракс и наша необъятная компания мутантов держим путь на север. Домой.

Глава двадцатая

Майкл

Кажется, что этот чокнутый день никогда не закончится. Я уже провёл собрание с командирами отрядов Хелл и тихо пылал от ярости. Они, абсолютно каждый из командиров, забили на авторитет Чарли, словно не он ими управляет, а они сами. Я узнал, что четвертый отряд распущен. У них, видите ли, отпуск. Остальные не рискнули так обнаглеть и просто делали вид, что в кабинете Чарли его вообще нет. Но он там был. Все три часа, что длилось собрание, Чарли сидел на своём троне, словно призрак. Но самое отвратительно то, что он даже не пытался указать командирам на их место. Чарли опустил руки.

От Дина из третьего отряда я узнал, что Гриро, покинув Крест, так и не возвращался. Вокруг всё спокойно, но они уже изрядно отморозили себе задницы сидеть в бетонном подземелье. Это не было жалобой. Констатация факта.

После совещания я отпустил всех командиров, кроме самого наглого. Ему придется понести наказание. Военные преступления – это не шутки. Казалось бы, он сделал всё правильно. Он ослушался глупого безосновательного приказа. Скорее всего на его месте я поступил бы так же. Но я не могу спустить ему с рук это самоуправство.

Неповиновение рушит города.

После напряженного и в какой-то степени жестокого собрания я переговорил с Убийцей, но он постоянно отвлекался на свои мысли. Глава третьего отряда более подробно рассказал, как они с Кейтлин вернулись в Хелл. Также я узнал, что Оплот находится в прекрасном состоянии. И это снова благодаря Хантеру. Он думает, что я не знаю, как глава Хелл ещё два года назад начал спонсировать город, в который я планирую перебраться. Он не говорил мне об этом. Я предпочел не спрашивать, но однажды Саманта сказала, что это своего рода родительская забота. Хантер не может позволить, чтобы часть его семьи находилась в плачевном городе. Теперь там появилась даже сносная больница.

Мы похоронили Майкла. Не стали его сжигать и ставить кресты. Захоронили тело недалеко от стен города на общем кладбище и поставили белый надгробный камень. Саманта рыдала так, что Чарли пришлось увести её. Что бы раньше она не испытывала, какие бы лишения не пережила, она всегда остаётся мягкой и ранимой.

Солнце уже давно село. День, который я дал себе на разгребание бардака за Чарли, сходит на нет. Как бы я не хотел остаться здесь и не причесать все промахи названного брата, я больше не в силах сидеть на месте. Возникает ощущение, что я влезаю в чужую шкуру, надеваю пальто, которое никогда не собирался носить.

Я считаю Хелл своей родиной, но никогда в жизни не хотел быть даже временным правителем этого места. Моё призвание в другом, и это вовсе не просиживание штанов в душном, но дорогом кабинете. Всё моё нутро, животная сущность просится на волю. За стену. За защищенный периметр. Туда, где опасность граничит с эйфорией от очередной победы.