Пепел перемен, Том 4: Ни богов, ни королей

— Сейчас нам они не грозят, — сказал Маркус. — Мы под защитой драконьей крови. Тот венатор сказал, они её боятся. На тебя она, по всей видимости, попала, когда вы убили дракона, поэтому ты и не сталкивался с ними больше.

— Да, меня знатно забрызгало той пакостью, до сих пор не отстиралось… А как же ты? Может, тебе стоит одеться в мои старые вещи? Если нужно, я могу клочок ткани оторвать…

— Побереги одёжку, сынок, — улыбнулся маг. — Я порядком испачкался в драконьей крови, когда работал на Рейнара в Пламенном замке. А вот зачем она ему, этого Раухель не сказал…

— Что ещё за Раухель? Знакомое имя, вот только не припомню, откуда.

— Один неприятный тип, глава тайной службы лорда Рейнара. Но заплатил, надо сказать, прилично. Хотя заточение Тиберия я ему не прощу. Бедняга до сих не пришёл в себя полностью, просыпается по ночам. Боится однажды открыть глаза и вновь увидеть эти сырые каменные стены.

— Как вы вообще там оказались?

— Долгая история, — махнул рукой Маркус. — Мы ехали с торговым обозом, который охраняли наёмники. Тиберий играл с ними в карты и, на свою беду, выиграл. Серебро оказалось фальшивым, но узнали мы об этом только когда попытались расплатиться им в Дракентале. Тиберий взял вину на себя, и его бросили в темницу. Ну, а мне ничего не оставалось, как сделать всё, чтобы вызволить его оттуда.

— И из-за этого вас чуть не угробил демон, — нахмурился Игнат. — Ох попадись мне те засранцы с фальшивым серебром…

— Брось. Главное, что теперь всё позади, — улыбнулся Маркус, и от морщинок в уголках его глаз стало как-то по-домашнему тепло и уютно.

— И то верно, — Игнат положил руку на плечо учителя. — Плевать на всё. Я просто чертовски рад тебя видеть, папаша.

Сказав это, он крепко обнял Маркуса и проговорил ему в плечо:

— Не оставляй меня больше.

— Не оставлю, — ответил тот дрожащим голосом.

Жить в старой караулке оказалось не так безрадостно, как казалось поначалу. Маркус с Игнатом проводили время за беседами и даже выпросили у кастеляна Бреона Ашербаха кое-какую сломанную мебель, чтобы починить её и поставить у себя. Бывший декан огня шутил, что история знает случаи, когда бывшие плотники становились магами, но чтобы маг стал плотником — такого он не припомнит. Впрочем, спинку стула он приколотил вполне сносно, а стол после ремонта почти перестал шататься.

Тиберий вдруг нашёл в Драме интересного собеседника. Эльф рассказывал аэтийцу об Аркобанде, народе этельдиар и Обсидиановом городе, а аэтиец старательно записывал это на раздобытые Игнатом обрывки листов. Следующим вечером к ним заглянул Дунгар и рассказал, что случилось с банком и почему Рие и Карлу пришлось поселиться в замковой лечебнице.

— Король уговорил этого хирурга, Эббена Гальна, остаться в замке. Мол, не помешает здесь такой опытный врач, да и война ещё не совсем окончена. Ну, а раз вскоре здание банка придётся освободить, Рия упросила Гальна выхлопотать им с Карлом занятие. Они меня с собой звали, да только я пока у себя поживу, покуда не погнали. Да и кое-какие дела уладить ещё нужно.

— А потом как? — спросил Игнат.

— Поищу какое-никакое занятие, хоть в трактир какой вышибалой напрошусь, чтоб без работы ни торчать. Знакомых-то полгорода, а как подумаю, что я, здоровый крепкий гном, сяду на шею к девчонке и старику, так тошно становится, тьфу! Ну да ладно, хватит о себе трепаться… Так значит, это и есть твой папка, Игнат?

— Можно и так сказать, — с улыбкой ответил Маркус.

— Парень у тебя что надо. Не робкого десятка. Правда совсем себя не бережёт, но оно по молодости всегда так. Сам был таким же, хе-хе. Ну, бывайте, ещё загляну. А ты, Игнат, заглянул бы в лечебницу. Уверен, Рия уже остыла.

С этими словами гном скрылся за дверью, что-то напевая себе под нос.

Новость о назначении Верховным магом застала Игната врасплох. Поначалу они с Маркусом решили, что это, должно быть, чья-то издёвка, может быть даже самого вернувшегося на днях Рейквина. Потом, когда в караулку принесли роскошный красный бархатный костюм с изображением золотого грифона Одерингов и таких же золотых языков пламени, они подумали, что это может быть подарок его величества Игнату как герою битвы под Лейдераном.

И только когда вернувшаяся около часа спустя пожилая служанка посетовала, что, дескать, его милость верховный маг ещё не одет, хотя церемония вот-вот начнётся, юноша понял, что это всё взаправду. И даже когда он в большом тронном зале в окружении десятков придворных и приглашённых преклонил колено перед Эдвальдом Одерингом, принимая из рук короля брошь в виде серебряной звезды с красным камнем, его не покидало странное ощущение нереальности.

— Пред ликом богов и людей, Троих и многих, клянёшься ли ты, Игнат, верно служить короне, стране и её людям? — голос короля звучал строго и торжественно, а сам он был обряжен в красно-белый церемониальный наряд. Слева от него стояла матриарх в бело-серебряном одеянии, скрадывающем фигуру.

— Клянусь, — без тени сомнения ответил юноша, до конца не веря в происходящее.