Пепел победы

«Вот еще одно происшествие, которое запросто можно приписать моему дурному влиянию», — сухо подумала леди Харрингтон, вспоминая, как Мюллер, ни разу не высказавшись напрямик, исподволь пытался навести общество именно на эту мысль. Слегка нахмурившись, Хонор обернулась к Бенджамину: ее не покидало ощущение, будто с именем Мюллера в сознании Протектора связано нечто куда более мрачное и серьезное, чем обычное упрямство замшелого ретрограда. Но обсуждать эту тему, во всяком случае с ней, Бенджамин не желал. Почему — оставалось лишь гадать.

— Может, мы все тут и бесстыжие язычники, сэр, — сказала контр-адмирал Грейсонского космического флота Харриет Бенсон-Десуи, — но узнали планету достаточно хорошо, чтобы понимать: Мюллер не вправе говорить за весь народ.

Собравшиеся на террасе дружно закивали.

— Ни за весь, ни даже за большинство, — согласился Бенджамин. — Но, судя по результатам опросов, сторонников у него немало.

— Если ваша светлость позволит высказаться «неверному», я не стал бы придавать этим опросам столь уж большое значение, — вступил вице-адмирал Альфредо Ю, бывший хевенит, затем первый флаг-капитан Хонор Харрингтон, а ныне первый заместитель командующего гвардейским флотом Протектора. А фактически командующим, ибо формально эту должность занимала все та же леди Харрингтон, обремененная различными обязанностями сразу в двух мирах. Кроме того, должность эта оказалась важнее, чем предполагалось поначалу, ибо, кроме кораблей Елисейского флота Бенджамин и Уэсли Мэтьюс вознамерились передать Ю еще и эскадру супердредноутов: три уже проходили ходовые испытания, а два вот-вот должны были сойти со стапелей. Кроме того, верфи Звездного Королевства уже заканчивали подготовку на заказ для пополнения гвардии двух носителей ЛАК.

— Не знаю, Альфредо, — вздохнула коммодор Синтия Гонсальвес. — По всему выходит, что оппозиция серьезно настроена увеличить свое представительство в нижней палате. В новостях прошлой недели говорилось о двенадцати местах.

— Теперь толкуют уже о четырнадцати, — поправил капитан Уорнер Кэслет. — Но мне эти данные кажутся преувеличенными. Вся информация идет через недельные опросы Кантора, а его контора, как бы они там ни отбрехивались, куплена Мюллером с потрохами. Даже если они используют достоверные данные, их прогнозы по поводу успеха оппозиции как-то чересчур оптимистичны.

— И совершенно не сходятся с реальными цифрами, — фыркнула Сьюзен Филипс. — По-моему, кто-то хорошо платит за то, чтобы их циферки все время держались на нужном уровне. Но избирателей обрабатывают по полной программе. Не могу только сообразить, чего именно они добиваются: то ли воодушевить своих сторонников, то ли добиться разочарования противников — убедить наших вовсе не ходить на участки, чтобы отнять голоса у правительства.

— Кажется, вы, ребята, — задумчиво заметил Бенджамин, — чересчур пристально интересуетесь здешней внутренней политикой.

— Ваша светлость, — пожал плечами Ю, — многие из нас своими глазами видели, как в наших родных мирах правительства рушились или, наоборот, возносились к вершинам власти лишь потому, что лидеры долистов и Законодатели располагали прекрасно управляемой «избирательной машиной», поставлявшей им «честно отданные» голоса. Наш живой интерес к политическому процессу вполне понятен. Те, кто однажды уже потерял родину, решительно не хотят повторения этого опыта. Ну а уроженцы Народной Республики, испытавшие все прелести диктата власти на своей шкуре, готовы защищать подлинную свободу слова и свободные выборы, как никто другой.

— Мне жаль, что вы до сих пор не получили права голоса, — с искренней улыбкой сказал Бенджамин, — ибо именно на таком мировоззрении и зиждется свобода. А потому я с нетерпением жду того часа, когда все вы, а не только адмирал Ю, сможете участвовать в голосовании.

— Хэй! — напомнила Хонор, — у меня-то право голоса есть!

— Есть-то есть, — вздохнул Мэйхью, — но поскольку решительно всем известно, что «это моя ручная иномирянка» (а более предвзятые граждане утверждают, что это я ваш ручной Протектор), каждый заранее знает, что вы никогда не выступаете против моих реформ. Наши сторонники обычно соглашаются с тем, что вы говорите, но они и так наши сторонники. А приятели Мюллера или просто не станут слушать, или примутся выдергивать из контекста цитаты, которые льют воду на их фанатическую мельницу.

Он говорил легко и непринужденно, но в эмоциях ощущалось горькое послевкусие. Хонор нахмурила брови. Горечь была острой и усугубленной тем, что он не хотел обсуждать с ней ее причину.

— Вы и правда опасаетесь потерять голоса в Нижней палате? — тихо спросила она, и Протектор пожал плечами.

— Цифры не назову, но какие-то потери, несомненно, будут. А может, и посущественней, чем «какие-то» — если нынешние тенденции сохранятся.