Пепел прошлого

– Правильно просишь, Илья Сергеевич, извинения, – отреагировал тот и ткнул пальцем в одну из фотографий. – Смотри сюда. Что видишь?

– Машину Пышкина, – ответил Звягинцев.

Он не мог ошибиться: за минувшие годы изучил весь его автопарк вплоть до царапин на бамперах и крыльях.

– Правильно. Она едет в коттеджный поселок. Время: одиннадцать десять утра. А теперь смотри сюда. – Палец полковника сместился на фото рядом. – Здесь у нас двенадцать тридцать, то есть прошло час двадцать как он едет в обратном направлении. Спрошу тебя: если ехал убивать свидетельницу, чего так долго? Где путался полтора часа, а? Чтобы его машину заметили? Нелогично, учитывая, какой матерый наш Эдик.

– Нелогично, – нехотя согласился Звягинцев.

– И левее глянь, Илья Сергеевич. Чья машина?

Звягинцев пожал плечами.

– Инги Сомовой? – Родионов обхватил пятерней затылок капитана Ирхина и тряхнул его. – Круто, коллега!

– Спасибо, – улыбнулся Леша. – Обращайтесь.

– Стало быть, Пышкин приехал в поселок, чтобы похитить Сомову, нашу единственную свидетельницу? Посадил кого-то за руль и… – Звягинцев умолк.

– Она могла поехать с ним добровольно, – выдвинул версию Родионов. – Если ему удалось ее уговорить.

– Но кто-то должен был это видеть! – возмутился Илья Сергеевич.

– А мы не спрашивали. Все наши вопросы сводились к погибшей женщине в ночь с десятого на одиннадцатое, так? А Пышкин был в поселке десятого утром.

– Он мог не застать Ингу дома и просто угнать ее машину, – не хотел сдаваться подполковник Звягинцев.

– Зачем?

Все уставились на него.

– Я не знаю. – Тот порылся в карманах старого плаща, достал мятные леденцы в старой жестяной коробочке, сунул один под язык и невнятно повторил: – Я не знаю.

Полковник сделал всем знак занять места за столом и поочередно оглядел каждого.

– Я хотел бы услышать версии. Хорошие рабочие версии, а не пустой треп, – предупредил он. – Кто начнет?

С места встал Родионов.

– Начну с сегодняшнего происшествия… – проговорил он медленно. – В Залесье в своем микроавтобусе, припаркованном возле дома, был обнаружен труп Чашкина Ивана – псевдоним Чак. Чак был известен тем, что крышевал местных девочек с трассы.

– Попросту – сутенер? – поднял брови начальник.

– Так точно, товарищ полковник.

Родионов кашлянул, прочищая горло. Мятные леденцы Звягинцева, которыми тот угощал его всю дорогу до Москвы, вызывали у него жажду, и от них сильно саднило в горле, хотя подполковник обещал, что будет как раз наоборот – леденцы будто бы от простуды.

– Коллектив у Чашкина был малочисленный, услугами их пользовались в основном проезжавшие дальнобойщики. Некто Елена Серегина, рабочее имя – Анфиса, из числа проституток Чашкина. Она также была хорошей подругой погибшей Валентины Толкачевой. Именно Серегиной Толкачева позвонила из дома врача общей практики Устинова и попросила ее забрать. Серегина взяла машину своего клиента и поехала за Толкачевой. Она забрала подругу из соседнего поселка и вернулась с ней в Залесье. Ее передвижения на машине клиента не заметил никто, кроме Чашкина. Гаишники в ту ночь работали на другом участке трассы.

– Это ты к чему ведешь? – уточнил полковник. – Что Чашкин заметил ее передвижения, рассмотрел, кого она привезла, и… сообщил об этом убийце?

– Убийце он сто процентов рассказал. До того, как забрал Валентину, или после, не могу пока сказать, выясняем… Но то, что именно он увез Толкачеву от дома Стешиной, установлено.

– Каким образом?

– Серегина дала показания. Сначала уверяла всех, что не знает, к кому пересела ее подруга, мол, видела, как машина моргнула фарами, и все. Ограничилась полуправдой относительно неработающего дальнего света одной из фар, но после того, как ее сутенер был обнаружен мертвым в собственном автомобиле, разоткровенничалась. – Родионов снова покашлял и поморщился – горло уже не просто саднило, оно болело. Не хватало еще осипнуть к концу доклада. – Обе подруги узнали машину и самого Чашкина, который ходил в свете фар и с кем-то говорил по телефону. К нему Толкачева пересела по его требованию и до утра следующего дня не дожила – ее вывезли из поселка и сунули голову в петлю. Это сделал тот, кто убил ее сестру и собутыльников, а потом и самого Чашкина. Возник ли спор по поводу гонорара за молчание, или просто наш убийца зачищает следы, но это один и тот же человек.

– Что-то о нем уже известно, майор? То, что это один и тот же человек, я давно понял, – с раздражением двинул ящиком стола начальник. – Личность его до сих пор не установлена?

– Установлена, товарищ полковник. Предположительно это Владимир Лыков – житель Залесья. Его отпечатки обнаружены в микроавтобусе Чашкина, а также на пуговице куртки убитого. Лыков не так давно был освобожден из мест лишения свободы, где отбывал наказание по статье «Умышленное причинение вреда здоровью должностного лица при исполнении».

– То есть? – вскинул глаза полковник.

– Он порезал полицейского во время допроса. Не сильно – царапина на предплечье, – но этого хватило, чтобы из свидетеля превратиться в обвиняемого, – вставил Звягинцев.

– Кого он порезал и получил срок?