Пепел прошлого

Глава 27

Дорожки соседнего участка припорошило снегом. Снег прежде уже ложился аккуратным нежным слоем, но его тут же уничтожали десятки ног прибывающих и убывающих сотрудников полиции. Они что-то все искали, входили в дом, выходили, кружили по дорожкам, по которым бегала молодая стройная женщина с удивительно аристократичным лицом и таким же светским именем.

Инга… Ее имя звучало красиво, протяжно, как предисловие к длинному повествованию на чужом певучем языке.

Жить с ней, наверное, так же замечательно – она не истерична, умна, терпима. Когда она бегала по утрам по дорожкам своего сада, а он смотрел на нее, ему становилось как-то по-особенному радостно. Грядущий день казался полным сладостного предвкушения. Думалось, что он будет чистым, пройдет без злобы и агрессии.

А потом она исчезла – кто-то увез ее на большой грубой машине. За руль ее машины сел кто-то еще, подчиняющийся приказаниям увезшего женщину. Обаяние и чистота утра растворились и исчезли, как исчезал снег под грубыми подошвами грубых мужланов, являющихся сюда каждый день для расследования жуткого убийства.

Виктор Иванович почувствовал себя обманутым, преданным, особенно после того, как узнал от Игоря – хозяина коттеджа, что тот намерен выставить дом на продажу.

– Мы не можем здесь строить счастье, – признался он вчера, когда Виктор Иванович перехватил его у машины. – После всего, что здесь произошло… Стены в крови, на полу тоже кровь. Жуть! Эти картинки станут преследовать меня, как привидения. Нет. Однозначно – продаем…

После того как Игорь Сомов уехал, Виктор Иванович заперся в своей огромной спальне на втором этаже и пропьянствовал почти до полуночи. Он давно себе не позволял такого, знал, что утром повысятся давление и пульс, но ничего не мог с собой поделать. Он был раздавлен. Его воображение уже нарисовало интересное существование рядом с яркой молодой жизнью его соседей. Он видел, как они зазывают молодежь на воскресные ужины. Пьют вместе кофе. Иногда жарким летом пьют лимонад в тени их сосен – у соседей-то соснам еще расти и расти. Виктор Иванович с Игорем играют в шахматы или покер. Инга…

Инга сидит рядышком с бокалом лимонада или вина и смотрит на них мило и нежно. Где в этот момент должна быть его собственная жена – Анна, Виктор Иванович не представлял. Он не портил себе мечты, его воображение отторгало ее – больную и сварливую.

На мобильный пришло сообщение от жены – она требовала немедленно спуститься. Виктор Иванович поморщился. Она словно чувствует, когда он в мыслях ее особенно остро ненавидит! Он с раздражением швырнул мобильник на диван – ничего, подождет – и пошел в ванную.

Он неспешно принял душ, побрился, почистил зубы и поморщился: верхний резец под коронкой ноет третий день, надо к доктору. Выключив воду, он оглядел себя в запотевшем зеркале: сквозь конденсат даже еще ничего смотрелся. Мог бы вызвать заинтересованные взгляды у прекрасной половины человечества – не у всех, конечно, а у малой ее части. Виктор Иванович улыбнулся. Валентина Кузьминична, к примеру, давно уже оказывает ему всяческие знаки внимания: напрашивается вместе с ним на прогулки, провожает до магазина, спрашивает советы по ведению хозяйства.

– Она тебя клеит, старый идиот! – как-то зло рассмеялась Анна, заметив из окна их беседу. – Ты – старый идиот. Она – старая дура. Вы просто смешны!

Виктор Иванович ее очередной злобный выпад оставил без внимания и решил про себя, что общение с соседкой ему не вредит, а как раз, напротив, прибавляет настроения.

Он открыл шкаф и порылся в вещах. Достав трикотажные брюки василькового цвета и тонкий серый джемпер, он оделся, снова глянул на себя в зеркало и снова себе понравился.

Да… Давно он уже так не гарцевал перед зеркалом, очень давно! А сейчас вот дважды за утро, и тому виной его соседки: молодая, загадочная Инга, сбежавшая с незнакомцем, и пожилая Валентина Кузьминична, оказывающая ему внимание. Вчера, к примеру, она сказала, что он очень хороший человек и терпеливый. Что имела в виду, не призналась, но он догадывался – характер его жены Анны терпеть было под силу разве что стенам.

Мобильный крякнул еще одним принятым сообщением. Даже не глядя, Виктор Иванович знал, что это от жены. Ее лаконичные слова наверняка исходят визгом: он не подчинился и не поспешил, а она ждет к завтраку. Наверное, все уже остыло.

Он спускался по лестнице нарочито медленно. Вошел в столовую, готовясь молчать на любое ее оскорбление, и с удивлением замер у входа.

У них были гости – сразу двое. Оба стояли возле окон, словно предупреждали возможное бегство или проникновение извне. В одном из них Виктор Иванович узнал майора, который приезжал разбираться с убийством в соседнем доме.

Анна сидела в кресле у стола с каменным лицом и неестественно выпрямленной спиной. Такой спины он не видел у нее лет двадцать: обычно сгорбленная, с выпирающими лопатками, а сейчас – натянутая струна. Удивительно! Можно представить, каких сил ей это стоило.

– Что-то случилось? – неуверенно спросил Виктор Иванович, забыв поздороваться. – Вам снова нужны понятые?