Пепел умерших звёзд

– Не врешь… – сказал он с некоторым удивлением и откинулся на спинку кресла, попутно вытягивая из кармана сигару. Ящер прищелкнул пальцами, зажигая ее, и по квартире заструился синеватый с прозеленью дым, разносящий резкий запах.

Аневич-Эндриксон поморщился:

– Я не курю. Уберите, пожалуйста, вашу… дымилку.

Дракон молча уставился Максу в глаза. Тот внутренне содрогнулся – в холодном изучающем взгляде не было почти ничего человеческого. Подобный взгляд могла бы разглядеть амеба по ту сторону микроскопа. Со дна змеиных глаз на ученого глядел опыт многих веков и непостижимая эволюционная разница. Тем не менее Аневич-Эндриксон принял вызов и не отвел взгляда, не мигая уставившись в вытянувшиеся щели зрачков – благо стандартная модификация зрения, пройденная еще в школе, позволяла выдерживать чертовски длительную игру в гляделки. Несколько минут прошло в молчании, после чего незваный гость затушил и убрал сигару.

– Да, ты мне положительно нравишься, – скупо усмехнулся ящер, после чего снова стал серьезным. – Ладно, перейдем к делу. Эта вещица меня крайне заинтересовала, и я пришел с деловым предложением. Неполадка ведь уже устранена, верно?

Ученый кивнул.

– Хорошо, – удовлетворенно сказал дракон. – Я намерен приобрести экземпляр этой самой волшебной татуировки.

– Сколько? – спросил Макс, роясь в ящике стола. Когда ящер открыл рот, чтобы назвать сумму, Аневич-Эндриксон закончил свой вопрос: – Сколько вы хотели мне заплатить?

Дракон с некоторым удивлением приподнял брови. Макс, краснея и распаляясь, продолжал:

– Если вы пришли сюда требовать поле – кстати, оно не волшебное, – то у вас должна быть какая-то сумма. Люди за деньги все отдадут, да? Все, что захотите, сэр, хоть почку, хоть дочку, только отвалите кучу денег, да?! Забирайте эту штуку, ничего мне не надо! – крикнул Макс и швырнул в дракона причудливого вида татуировочный шприц.

Тот ловко этот шприц поймал, хмуро и жестко посмотрел на ученого и снова перешел на «вы»:

– Успокойтесь, Максимилиан. Взрослый ведь человек, а ведете себя как вековой… прошу прощения, пятилетний ребенок.

Аневич-Эндриксон начал успокаиваться, но дышал он, словно пробежал марафонскую дистанцию.

– Извините. Я не хотел, – наконец вымолвил он. – Но денег все равно не прошу.

«Хотел, еще как хотел», – саркастически подумал дракон, но вслух сказал следующее:

– А чего же тогда вы хотите?

– Одну услугу.

– И какую же? – спросил дракон, снова приподняв бровь.

Макс ведь прекрасно знал, что эта штука ему нужна столь же сильно, как костыли бегуну. Драконы обладают неимоверным колдовским могуществом, а если попадут в изолированное от магии пространство, то попросту умрут – от такого никакая физическая защита не спасет. Оставалось только удивляться, зачем он пришел за подобной безделушкой, да еще и позволяет человеку торговаться. Единственное обоснование поведению ящера, которое мог выдвинуть ученый, – это любопытство. Он не раз слышал, что для этих феноменальных долгожителей не было врага страшнее, чем скука. Видимо, «безделушка» сильно заинтересовала гостя.

– Мне нужны люди… или нелюди, все равно, – начал объяснять Аневич-Эндриксон. – Надежные, которым можно доверять. Разноплановые специалисты, гениальные или хотя бы хорошие в своей работе. А самое главное – чтобы они могли бороться с несправедливостью и преступностью. Оборудование, еду и зарплату поставлять буду я.

Дракон прищурился, явно что-то прикидывая в уме, и хмыкнул:

– Амбициозный проект…

– Но вы мне поможете? – перебил его Макс.

– Отчего же не помочь… Помогу. Но только с еще одним условием.

– Да? – забеспокоился Аневич-Эндриксон. – С каким?

– Ты примешь меня к себе на работу.

Макс удивленно уставился на собеседника. Предугадывать его поступки было совершенно невозможно – даже стиль речи постоянно едва заметно изменялся, явно показывая, что человеческий язык изучен гостем пусть хорошо, но не в совершенстве. А уж понять, какие мотивы движут этим загадочным существом, он теперь даже не пытался.

– А что такого? – пожал плечами ящер. – Между прочим, в самых больших и успешных корпорациях половина работников – драконы. Сам посуди, что лучше – быть рядовым членом своего социума или до колик уважаемым работником в другом? Ведь мы умнее и способнее, чем многие другие.

– С драконами-то все понятно, – вздохнул Макс. – А вам-то зачем?

– Мне интересно человечество, – загадочно сказал дракон. На его устах играла едва заметная усмешка. «Нет, похоже, про скуку я все-таки угадал», – подумал ученый, но оставил свои выводы при себе.

– А теперь позволь задать тебе пару вопросов, – сказал дракон, вертя в руках татуировочный шприц.

Макс кивнул с обреченным видом.

– Как твое поле работает без магии? Я, признаться, думал, что такое невозможно. – В ровных интонациях визитера прорезалось что-то похожее на удивление, и Аневич-Эндриксон вдруг понял, что для ящера достижения технологии выглядят настолько же странно и чуждо, сколь самому Максу кажется диким и нелогичным волшебство. Это открытие неожиданно уравнивало.