Пепел Вавилона

Он проверил общий вектор. Вступая на вражескую территорию, важно не сбиться слишком тесно, иначе удачный выстрел Холдена может подбить несколько кораблей разом, – и не растянуться, давая ему время для второго выстрела. Они шли как надо. Все будет хорошо.

Марко пожалел, что не додумался вести запись для эфира. Момент был идеальным. Даже лучше, чем его первый призыв к оружию. Он заботился обо всех астерах: тех, что встали за Свободный флот, и тех, что трусливо уклонились, и даже о тех изменниках АВП, что с оружием в руках поддержали Па во вред собственным интересам. Наверняка все они им гордятся. До него все они были рабами, хоть и назывались иначе, а теперь они сила, равная и превосходящая самые могущественные из порожденных человечеством держав. Могут ли они не трепетать при этой мысли? Не испытать восторга?

Кольцо уже видно было без увеличения. Широкое, как станция Церера, и все же крошечное в великой тьме, в которой само Солнце представлялось лишь особенно яркой звездой. Перед проходом его корабли начнут маневр уклонения. Поменяют места в строю, как наперстки на столике портового жулика. Марко вновь проверил векторы, отбил сердитую команду отставшему кораблю. Кольцо медленно вырастало. Он добавил увеличение и искусственные цвета. Материал, составлявший кольцо, до сих пор отбивал атаки лучших умов человечества. Конечно, на самом деле Марко его не видел. Монитор отфильтровывал из изображения сияние дюзового выхлопа. На самом деле корабль падал в кольцо хвостом вперед, лицом к слабому, незначительному Солнцу. Амортизатор поддерживал тело, словно Марко лежал на ладони Бога.

На мониторе появилось сообщение Карала: «ПРОВЕРКА ВСЕХ СИСТЕМ, БОНА КАСАДА».

Марко ответил – не одному Каралу, а всей команде «Пеллы»: «ДОБРОЙ ОХОТЫ».

Пять минут до прохождения кольца и начала битвы за Медину. Короткий, решительный, жестокий бой придаст Свободному флоту новый смысл. Марко напряжением воли подгонял корабли, толкал их вперед усилием мысли. Чуял победу. Ощущал ее в крови. Минуты тянулись, как часы, и все же пролетали слишком быстро. Две минуты. Одна.

Еще одно сообщение от Карала: «ВИР ХАТ ШАНС».

Рядом с сообщением висел на экране отфильтрованный корабельной системой вид сквозь кольцо. Крошечная голубая точка там, где раньше стояли рельсовые пушки, а рядом, почти невидимый, тусклый проблеск в темноте – зависший в невесомости корабль. «Росинант».

Марко ощутил, как его сознание сходится к этой крошечной серой точке. Наоми. Эта точка была Наоми. Она сбежала от него на край Солнечной системы, а он – вот он. Он мысленно видел ее лицо. Пустой взгляд, которым она прикрывалась, пытаясь сдержать чувства. Ухмылка была болезненной. Все тело болело. Но эта точка извиняла все. Если…

Что-то случилось с монитором. В первый момент ему показалось, что изображение стало зернистым, упало разрешение. Нет, случилось иное. Размер остался прежним, но теперь Марко видел, как оно устроено. Видел не «Росинант», а фотоны, летящие с плоскости возбужденного электронами пластика. Полимерные цепи освещались, темнели и освещались снова. Это было как видеть на полотне женское тело, а потом вдруг различить составляющие его мазки краски. Наоми во всем этом не было.

Вскрикнув, он ощутил волны давления, пробегающие по гортани. Скопления молекул, составлявшие его пальцы, зашлепали по другим скоплениям – панели управления. Марко набирал приказ открыть огонь, убить, пока еще есть шанс, но во вспышках фотонов, брызгавших с экрана, не различал букв. Слишком много подробностей.

Он уже не различал, где воздух переходит в покрытие амортизатора. Он с незапамятной юности помнил, что в атомах больше пустоты, чем материи, и что на низших уровнях все, состоящее из атомов, может пропадать из реальности и появляться снова. Но видел он это впервые. Никогда еще он не ощущал себя облачком энергии. Вибрацией несуществующей гитарной струны.

Сквозь облако к нему метнулось что-то темное.

* * *

Для «Росинанта» врата пылали яркими тормозным огнями, негативным образом глаза: черная звездчатая радужка и раскаленный добела пылающий зрачок. Таймер показал «ноль». Свет усилился. А потом мигнул и погас.

Холден проверил датчики. Там, где секунды назад разгонялись пятнадцать боевых кораблей, не было ничего.

– А, – сказал по связи Амос. – Вот это жуть!

Глава 52 Па

– Ну вот мы и вернулись, – сказала Мичо, выходя в док станции Церера.

– Хап, – согласился шедший рядом Жозеп.

Уходила она, взбунтовавшись против бунтовщиков. А теперь возвращалась, признавай это или не признавай, вымаливать свободу для себя у Земли и Марса. Мичо казалось, что изменились и сами доки. Постарели, поизносились, как ее душа. Зато гулкая музыка, составленная из лязга мехов и электроинструментов, из гомона голосов, осталась прежней. И так же остро пахло углеродной смазкой и озоном.