Пепельное сердце

— Тая, — ответила она слабым голосом, попытавшись при этом не размышлять над тем, указывают ли облака на шторм. Рваные лоскуты облаков образовывали кулису для особенного зрелища. Словно призрачные корабли, грузовые судна скользили по воде. Все четыре шли в свободной формации. Огни фонарей оставляли на волнах следы венцов из света. Когда ветер слегка поменял направление, дрейфующие возгласы с других кораблей смешались с волнами и ветром в многоголосое пение сирен.

— И откуда ты? — спросил солдат, не глядя на неё.

— Не слышал, наверное? Юг. Если быть точнее, из Белтера. Есть там одна деревушка Гер—Пасс. — Она старалась точнее сымитировать интонацию и произношение Мелиссы.

Великан присвистнул через зубы.

— Довольно хороший экземпляр оттуда. Что заставило тебя уйти так далеко от дома, Тая?

— Если я скажу, держу пари, ты мне не поверишь, не так ли? Однако, послушай, я — ни одна из твоих наёмников, которые должны держать ответ перед тобой. Я тебе говорила, кто я. Теперь твоя очередь.

Сопение в ответ могло обозначать только что—то вроде смеха.

— Фаррин Оклэнд, — ответил он. — Для тебя естественно, только Фаррин.

— И откуда же ты?

— Не слышала, наверное? — проговорил он с той же вызывающей интонацией, как и она. — Ты разыгрываешь меня, не так ли? — Он повернулся к ней, и казалось бы, небрежно опёрся на деревянные перила, но Саммер заметила, как сильно он был напряжен. На мгновение она смутилась. «Должна ли она догадаться, откуда он? Должна ли она узнать, откуда он прибыл?» Странно, в Маймаре и в других городах она с лёгкостью по большей части узнавала диалекты людей. У него напротив она не различила на слух ничего необычного. — И судя по тому, как пристально ты смотришь на мой отличительный знак войск, то давно знаешь, что я принадлежу к армии лорда Термеса, — добавил он.

«Значит северянин!»

— И как же так, северянину не нравится в море? — спросила она наугад. — Судя по тому, как ты хватаешься за перила, можно подумать, ты боишься, что в любой момент рыба запрыгнет тебе в воротник.

Опять раскосые глаза дракона вспыхнули весельем, хотя его серьезное лицо не показывало никаких эмоций.

— Такие внимательные глазки, да? Но если один из нас как раз и подвергается опасности получить несколько зубов акулы в затылок, тогда это однозначно ты.

Ему стоило немалых усилий оторвать руку от перил. Тогда он указал на место над головой Саммер. Она посмотрела вверх и ахнула. Увидев острые треугольные зубы, она через секунду затряслась от страха и просто таращилась на огромную голову акулы. Она была прибита к деревянной стене как трофей, и кажется, злобно скалилась. Только теперь она увидела всю сцену происходящего — это было именно то место, где сегодня разделывали пойманного хищника. В двух хорошо укрепленных бочках куски мяса испытывали килевую качку в шатающемся бульоне, чтобы они стали съедобнее. Вершина хвостового плавника возвышалась над бочкой и передвигалась при каждом движении корабля туда-сюда, будто бы в нём всё ещё была жизнь. Это зрелище окончательно поразило желудок Саммер.

— Ты действительно не матрос, — сказал Фаррин, сфокусировав взор на её белом, словно мел, лице. — На мгновение я подумал, что ты вешаешь мне лапшу на уши.

— На мгновение я подумала, что ты милый!

Он удивил её тем, что вдруг расхохотался — это был неистовый, глубокий и заразительный смех.

— Сейчас ты выглядишь так, будто тебе не мешало бы выпить, — примирительно сказал он. — Это я виноват, что ты испугалась. Пойдём со мной!

Возвышение в носовой части корабля принадлежало матросам, однако в маленьких отделенных местах между ветровыми канатами и деревянной платформой также находились несколько офицеров и совершенно обычных пассажиров. Вероятно, торговцы или путешественники, которые возвращались на свою родину. Матрос, который возился с канатом, на миг насторожился, когда осмотрел одежду Саммер, но всё же молчаливо продолжал работу. Фаррин направился к группе офицеров, которые играли в карты, сидя на полу.

Саммер сразу начала высматривать музыканта и обнаружила его около поручней. Он сидел на перевязанном узелке, который вероятно, представлял весь его багаж. Это был старик с белоснежными волосами и темной кожей, словно корень дерева. Удивившись, Саммер увидела, что его инструментом был удлиненный ящик, на который были натянуты всего четыре струны. Они заканчивались во рту вырезанной головы лошади. «Как он мог извлекать из этого такие ясные звуки?» К её безграничному разочарованию, в этот момент он закончил играть и уставился на море.

— Что ей здесь нужно? — прорычала одна из карточных игроков, не поднимая глаз. Татуировка на её руке была не липовый лист, а змея, извивающаяся вокруг полумесяца.

— Пассажир, — коротко сказал Фаррин. — Она со мной.

Женщина пренебрежительно фыркнула и бросила одну карту в центр, снова погрузившись в игру. Фаррин достаточно близко наклонился к ней, чтобы Саммер почувствовала себя некомфортно.

— Не воспринимай это на личный счет, — шепнул он ей. — У нас, офицеров, узкий круг общения.