Пепельные объятия

— Радио всё ещё молчит?

— Странно, эфирных помех и треска уже нет, но радио всё равно не работает. Ни одной станции. Автопоиск мотаю по кругу уже час. Про телецифру вообще молчу. В эфире ничего, кроме помех. Может приемный тракт у машины сдох? Кто его знает. Или самих радиостанций уже нету.

Зашевелился Женька. Я опять посмотрел: он очень нежно переложил голову Дарьи на подголовник и освободил своё плечо. Видимо отлежала.

— Что там говорит твой дозиметр? — я постарался сказать громко, что бы проснулась и Надюшка и Даша.

Наша новая спутница ожила, а вот дочке было пофиг. Теперь она безмятежно дрыхла, сменив позу, наконец, откинувшись на спинку сидения.

— Папа, дозиметр показывает бытовой уровень радиации.

— И это хорошо! Значит, Актюбинск точно не разбомбили!

В душе я обрадовался, хотя вид в лобовое расстраивал. Помятый Дашей капот, постоянно притягивал мой взгляд и выглядел очень некрасиво. А ещё это мутное небо впереди, яркие сполохи. Наверное, там гроза, идет дождь. Сейчас доедем ближе, станет понятно.

— Папа убавь конденционер, холодно, — за всю дорогу Надюшка уже второй раз пожаловалась на прохладу.

— Доча, да я же выключил давно, а сейчас клима вообще не работает! Если холодно, накинь мою куртку.

Глава 7

Скоро Сарытогай. Эта остановка была примечательна только тем, что тут находилась мечеть прямо возле трассы. Под большим навесом, было довольно много людей. Мы проехали ещё пару километров, несколько человек стояли на дороге, знаками просили остановиться. По виду божьи люди. Как там у них, муллы. Не похоже, что они голосовали. Руки пустые, не видно коробок и чемоданов. Наверное, что-то случилось, возможно, нужна помощь. Остановлюсь, заодно спрошу, что им известно про Актюбинск. Сразу двое быстро подошли к машине. Я приоткрыл дверь.

— Салам, мужики, что случи…

Договорить не дали, две руки резко выдернули меня из салона, я не удержал равновесие, запнулся через порог и упал на дорогу лицом вниз. Меня сразу начали избивать ногами. Я прикрыл затылок и свел локти, стараясь защитить голову от пинков, но всё же пропустил смачный удар по скуле. Время замедлилось. Перед глазами я видел только мелькающую обувь. Гладкий асфальт был покрыт паутиной трещин. Под самым носом ветерок гонял желтые бумажные листочки.

–Қарғыс атқыр орыс! Мұның бәрі солардың кесірінен[11]… Бейбақтар[12]… Қаланы жарып жіберді[13]…

Вперемешку с русским матом я слышал ужасные слова. Всё, что смог разобрать, это возникшую жуткую ненависть к русским. Что? Какой город я взорвал? Ничего не пойму. Тут неожиданно смачно прилетело по ребрам. Я охнул. Пинали минимум три человека.

— Ақымақты өлтіру![14]

Девки в салоне визжали, будто их режут. Сейчас надо рвануть, подняться, отбежать в сторону, иначе убьют. Я идиот. Даже кастет не успел схватить. Подставил всех. Неожиданно услышал истеричный крик Ольги. Ах! Зубы сжались до боли, зачем она вышла из машины. Резкий удар, Ольга замолчала. Сволочи. Убью. Всё. Пора. Адреналин зашкалил. У меня будет всего одна попытка. Я оттолкнулся руками от асфальта, но сильный удар по спине вернул меня обратно, ещё успел получить в пинок грудь.

— Басымнан ұрды.[15]

Но я-то понимал, пытаются бить по голове. Стал закрывать голову, удары участились. Мой лоб, разбитый об асфальт, моментально закровил. Как же больно. И обидно, что подвел семью. Я не видел выхода из этой ситуации. Убрал руки от головы, попытался схватить ногу. Начал пропускать удары, опять удары…

Вдруг хлопнул громкий выстрел. Я мгновенно узнал свою Сайгу. Раздался истошный Женькин голос:

— Всех поубиваю, с-с-суки!

— Оларда Калаш бар, кеттік![16]

Испугались твари! Меня перестали пинать. Мамбет вырвал ногу в ботинке из моего захвата, побежал, шаркая об асфальт полуснятым ботинком. Нападающие рванули прочь. Я попытался встать, получилось лишь со второй попытки. Шакалята отбили мне плечи, ребра и ноги. На руках была кровь. Пальцы болели, однако, вроде ничего не сломано. Хорошо не начали прыгать на мне каблуками. Справа от машины Даша помогала встать на ноги Ольге.

— Быстро все в машину, — крикнул я. — Дай сюда ствол!

Я забрал карабин у сына и стал выцеливать напавших на меня уродов. Их было шесть человек. Все с козлиными бородками. Явно из той самой мечети. А я их принял за Божьих людей. Неплохо меня отметелили, слуги Аллаха. Они отбежали буквально на двадцать метров и громко что-то обсуждали между собой. Увидев мою изготовку, вся эта шантрапа сиганула с дороги налево.

Сел в машину, опустил стекло, высунул карабин, втопил. Мимо пролетел кирпич, но не попал по машине.

— Оля, что с тобой?

Жена пришла в себя, но молчала.

— Её схватили за волосы и ударили головой об машину. Она потеряла сознание. Сейчас пришла в себя, — ответила Дарья. — Давайте остановимся, вам тоже надо обработать раны.

— Папа, я не мог на это смотреть, не знал, чем помочь, дотянулся до карабина и выскочил. Стрелять из него я умею.

— Ты поступил очень смело, спасибо, сын. Теперь все должны понять, что жизнь заставляет нас стать более жестокими, — ответил я молодому герою.