Пепельные цветы

Под тоскливым серым небом они проводили глазами паром, потом — он впереди, Меган с корзиной за ним — медленно поднялись на холм, к отелю, кряхтя и думая каждый о своём.

Едва вошли в гостиную, Маклахен сразу увидел её. Цыганка. Тут даже и сомнений никаких. Цыганка.

Он сплюнул под ноги, проводил взглядом жену, которая тихо и торопливо исчезла в коридоре. Снова перевёл взгляд на цыганку. Та не сводила с его лица чёрных глаз, губы её поджались, сложились в тонкую ниточку.

Ну и что ты, дрянь, делаешь в отеле Пирса Маклахена? Что ты поджимаешь губы свои? Что ты там шепчешь, цыганщина проклятая?

- Ты кто? - мрачно бросил он черномазой в наступившей полной тишине.

- Джайя меня зовут, - отозвалась та. - Пожить у тебя хочу, мой хороший.

- Выбирай слова! - набычившись, процедил он. - Ты кто?

- Джайя меня зовут, мой золотой.

- Плевать мне, как тебя зовут! - вскипел Маклахен. - Цыганка?

- Цыганка.

- Убирайся отсюда.

- Куда же это?

- Куда хочешь, мне дела нет. Проваливай сейчас же!

- Почему? У меня есть деньги.

- Плевать! - взревел Маклахен. - Я сказал, проваливай, или я за себя не отвечаю!

- Эй, остынь х-хозяин.

Хромой произнёс это спокойно и негромко, как будто просто дал добрый совет своему приятелю. Маклахен вздрогнул, перевёл на заику взгляд.

- Здесь яхозяин, - сказал он почти по слогам.

- Вот тыи остынь, - кивнул Деллахи.

- А ты кто таков, чтобы мне указывать?

- Ш-шон Д-д-дэ-э... Деллахи.

Внутри Пирса Маклахена извергался вулкан, кипели гейзеры, полыхали молнии и рокотал гром, но говорить он старался спокойней. С Деллахи ссориться пока никакого резона не было. Нет, конечно он его не боялся — да ни в одном глазу! Придёт ещё его время, этого рыжего, придёт... Сыграет весло по его голове, или ружьё громыхнёт в спину. Подожди, хромой чёрт, подожди, будет тебе солоно... А покуда поговори ещё, покомандуй, поюродствуй тут. Пирс Маклахен умеет быть терпеливым...

- Здесь ярешаю, кто будет жить в моёмотеле, а кто нет, - сказал он почти спокойно. И лишь усмешка бегала по его губам, выдавая кипящую ярость.

- Вот и д-давай, ре-е-решай, - кивнул хромой. - Т-только смотри, реши п-п-пэ-э-равильно.

- Ты о чём это, а? - прищурился Пирс Маклахен.

- Д-дашь ей к-ключ? - не заметил рыжий его упрямого и гневного прищура. - Д-договоримся.

Они несколько минут мерились взглядами. Наконец Маклахен отвёл глаза. Хромой был силён, очевидно силён. Задавить такого, как дурака Ллойда или того идиота с трубкой, Липси, – не получится. Маклахен силён, может нахрапом взять кого угодно, а не сможет нахрапом, так сила в руках тоже ещё ого-го. Но с этим — не пройдёт. Этого надо осторожно, с хитрецой.

- Не дам, - выдавил хозяин. - Будет жить в... в бельевой. И чтоб я лишний раз тебя не видел, цыганское отродье!

- Парома больше не будет, - непонятно произнесла Джайя. Намёком каким-то... Но на что намекала эта черномазая крыса, Маклахен не понял. Да и не хотел понимать. Плевал он на намёки всякого цыганского отребья!

- Тебя не спрашивают! - бросил он.

- Хорошо. Тогда я пошла, - засуетилась Джайя. - Вещей-то у меня нет, одна сумка полупустая.

- Я провожу вас, Джайя, - подскочила эта худосочная, как её, что живёт на верстаке.

- И я тоже, - поднялась вторая, Беатрис. - Пусть мужчины поговорят о делах.

Чёртовы бабы. Проваливайте, все проваливайте.

- Ты сделала, что я велел? - вспомнил он, обращаясь к Беатрис.

- Ой, морковь... - спохватилась та. - Я сейчас, я быстро...

Она, отворачиваясь, протиснулась мимо Пирса Маклахена и исчезла за дверью.

- Я помогу Беатрис, - промямлил дурачок, направляясь следом за девкой.

Хе-хе... Бедолага... Уже даже Пирсу Маклахену видно, как этот юродивый поглядывает на девку. Да только ты ж дурак, парень, и ничего тебе не светит. Такая баба вряд ли станет размениваться на идиотов... А с другой стороны... бабы — дуры же, кому не известно... А с третьей стороны — Пирсу Маклахену плевать на вас на всех.

- Джайя, идёмте, - пигалица торопливо подхватила с дивана свою вышивку. Цыганка двинулась за ней, не сводя косого взгляда с Маклахена. Ах ты ж дрянь! Ты не сглазить ли хочешь, а?!

Они с Деллахи остались одни. Пирс Маклахен подошёл к дивану, тяжело опустился на него, достал кисет, принялся скручивать раскурку.

- Заплатишь мне за черномазую, - сказал, не глядя на хромого. - Двадцать пять. Твоя прихоть. Если б не ты, вылетела бы она отсюда в секунду. Не хочешь платить — так и будет.

Заика пожал плечами, достал бумажник, бросил деньги на стол.

- П-принёс? - спросил он, когда Маклахен, пыхтя, раскурил самокрутку.

Пирс выпустил густую струю синевато-серого дыма, отрицательно покачал головой.

- Нет мяса. По тридцать пять уже мясо. Курицу одну взяли да кролика.

- Знал бы, д-дал бы больше. Режь к-кэ-э-корову.

Рыжий гад разнюхал про Моуи ещё два дня назад. Пройдоха хромой! Веслом бы тебя по башке там же, возле коровника...

- Нет! - жёстко возразил Пирс Маклахен. - В среду опять будет паром.

- Н-не будет, - покачал головой Деллахи. - Т-ты же слышал, что с-сэ-э-сказала ц-цыганка.

- Плевать мне на бредни этой полоумной старухи! - оскалился Маклахен.

- Режь, - наставивал хромой.