Пепельный рассвет.(СИ)

По знаку Хашима, охранники вскинули оружие. Высунулись автоматные стволы из-за углов близлежащих строений.

Гость лениво огляделся по сторонам. Вздохнул.

— Стрелять станешь?

— Нет, спинку почешу!

— Ладно, — кивнул его собеседник и не торопясь встал на ноги. — Пойдём…

В кузове переднего грузовика плотными рядами стояли бочки.

— Это бензин, — постучал по бочке гость. — В колонне полтора десятка бензовозов. Да и просто в кузовах стоят ещё емкости с топливом. Как думаешь, если все это рванет, много ли тут уцелеет домов?

— Так и вам всем тогда крышка!

— Да, — согласно кивнул собеседник. — Но и тебе тоже. Так что — будем стрелять или поговорим?

Дальнейшие переговоры с Думитреску протекали туго. К нему на помощь примчались местные соотечественники. Константин, действительно, приехал не сам по себе. Ещё в первый день, когда хоть как-то работала связь, кто-то из его друзей успел с ним связаться. Сообразительный делец выслушал собеседника и мигом смекнул, какие выгоды он может извлечь из создавшегося положения.

— Короче, — подвел Думитреску итог переговорам. — Без бензина вы все вскорости загнетесь. Потеряете мобильность — и всё. Склады, которые вы, кстати, так ещё и не захватили, долго вас не прокормят. А ехать куда-то вам не на чем — топлива уже нет, вы все пожгли, тупо разъезжая по окрестностям.

— Оно есть на складах…

— Которые вы не взяли.

— Что ты хочешь?

— Все топливо — моя епархия. И то, что я привёз, и то, что на складах. Мы сможем достать ещё — у нас есть, где взять. На этих условиях я согласен оказать вам помощь в штурме складов. Принимается?

Вариантов не было, пришлось принимать условия заносчивого румына. То, что нефть берут именно в Румынии, знали многие, и это добавило словам Константина должного веса и убедительности.

Он не соврал, и его парни действительно сделали немало. На штурм периметра пошли именно машины Думитреску. Оказалось, что он привез с собой не только топливо. Два грузовика были загружены металлическими листами, из которых и соорудили импровизированную броню.

Охрана складов сопротивлялась отчаянно, но… их было слишком мало, всего взвод. Никакой помощи они вызвать не успели (чего втайне опасался Олия) — в колонне пришёл украденный армейский грузовик с постановщиком помех. Забив «белым шумом» все диапазоны, обитатели лагеря рванулись в атаку.

Когда уже все было закончено, на горизонте появился вертолёт. Обеспокоенное длительным молчанием охраны, неведомое начальство всё-таки выслало винтокрылую машину на разведку.

Хватило ума подпустить грозного гостя поближе, ничем не выказывая своего недовольства. И когда вертолет заложил вираж над пологими крышами складских помещений, снизу разом ударило несколько сотен стволов. Арсенал к тому времени был уже вскрыт, и на вышки охраны успели затащить тяжелые пулеметы. Во двор повыскакивали автоматчики, с земли потянулись дымные следы выстрелов гранатометов…

Словом, далеко вертолет не улетел.

Впоследствии, когда во дворе построили ринг, невзрачный румын сам дважды на него выходил. И оказался безжалостным и умелым бойцом, показав недюжинную выучку и звериную жестокость.

Крови (своей и чужой) он не боялся и драться умел хорошо.

Вот и стояла сейчас перед Хашимом трудная проблема — как убедить румына?

Трезвомыслящий, несмотря ни на что, Думитреску ловко отбоярился от участия во всех разведывательных выходах. Машины — дал, топливом помог. Но все его люди остались на местах, и никто из них не покинул казарм. Теперь, когда возникла необходимость формирования новой, более многочисленной экспедиции, Константин жестко отказал.

— Мы формируем новый конвой за топливом. Его и так сожгли слишком много, а зачем? Пешком до лагеря ходить уже невмоготу, обязательно на машинах ехать? Весь оставшийся у меня автотранспорт задействован в колонне. Исключение составляют три патрульные машины — но они также задействованы в охране лагеря и базы. Народу у меня мало — и все при деле. Могу помочь топливом. Всё.

Так-то оно так…

Но выводя из лагеря и со складов почти три сотни человек, Олия неизбежно ослаблял все прочие группировки, уже согласившиеся дать на это дело своих бойцов. Вопрос оставался только за румынами. Дай они своих людей — все были бы удовлетворены. В этом случае ни у кого не оставалось подавляющего перевеса сил. Но в случае отказа, как сейчас…

«Цыгане против румын не пойдут, их и так мало, да и с Думитреску — полное взаимопонимание. Но пятьдесят человек они ему в помощь дадут. Уже три с половиной сотни головорезов. Чехи? Эти будут против. Совместно с моими парнями — уже около пятисот человек. Поляки? Займут нейтралитет, как всегда. А это полторы сотни бойцов! Да всякая прочая шушера меньшего масштаба — около двухсот. Этим вообще всё равно, кто у власти — была бы выпивка и развлечения. А кто у нас заведует выпивкой? Цыгане и заведуют. И развлекуха — тоже больше по их части…»

Положение становилось трудным. Но решать надо было сейчас, иначе авторитет вождя мог пошатнуться.