Пьер и Мария Кюри

Вечером на заседании, посвященном докладу Пьера, лорд Кельвин сидит рядом с Мари, первой женщиной, присутствующей на заседаниях Королевского Института. В зале вся научная Англия: сэр Вильям Крукс, лорд Ралей, лорд Эйвбери, сэр Фредерик Брамуэлл, сэр Оливер Лодж, профессора Дьюар, Рей Лэнкстер, Айртон, С.-П. Томпсон, Армстронг… Неторопливо Пьер на французском языке излагает свойства радия. Затем он просит погасить свет и производит ряд поразительных опытов: волшебной силой радия разряжает на расстоянии электроскоп, заставляет фосфоресцировать экран, пропитанный сернокислым цинком, действует на фотографические пластинки, завернутые в черную бумагу, доказывает самопроизвольное выделение теплоты чудесным веществом…

Восхищение, царившее на этом вечере, сказалось и на следующий день. Весь Лондон пожелал увидеть «родителей» радия. «Профессор и мадам Кюри» приглашаются на обеды, на банкеты. Пьер и Мари присутствуют на блестящих приемах, слушают тосты, произносимые в их честь. Пьер, одетый в чуть лоснящийся черный фрак, в котором он ходил на лекции, производит впечатление «отсутствующего», с трудом сознающего, что все эти поздравления и похвалы относятся к нему. Мари чувствует себя неловко под взглядом множества глаз, направленных на нее, на такое редчайшее существо, на такой феномен, как женщина-физик.

_{Мари Кюри}

_{Пьер Кюри}

Мари в темном, слегка открытом платье без рукавов, попорченные кислотами руки обнажены, никаких украшений, нет даже обручального кольца. А рядом с ней на открытых шеях сверкают самые красивые бриллианты Британской империи. Мари с искренним удовольствием разглядывает сверкающие драгоценности и с удивлением замечает, что обычно рассеянный ее супруг тоже уставился глазами на эти ожерелья и бриллиантовые нити…

— Я и не воображала, что существуют такие украшения, — говорит Мари Пьеру вечером, раздеваясь. — Как это красиво!

Физик смеется:

— Представь себе, я за обедом, не зная, чем заняться, придумал себе развлечение: стал высчитывать, сколько лабораторий можно выстроить за камни, обвивающие шею каждой из присутствующих дам. К концу обеда, когда начался общий разговор, я уже выстроил астрономическое количество лабораторий!

Через несколько дней супруги Кюри возвращаются в Париж, в свой сарай. В Лондоне завязались надежные дружеские отношения, наметились возможности сотрудничества. Вскоре Пьер совместно с английским коллегой Дьюаром опубликовывает работу о газах, выделяемых бромистым соединением радия.

Англосаксы верны тем, кого они ценят. В ноябре 1903 года Королевское общество в Лондоне известило письмом «месье и мадам Кюри» о том, что в знак своего уважения оно присудило им одну из высших наград — медаль Дэви.

Мари, по нездоровью, отправляет одного Пьера на эту церемонию. Пьер привозит из Англии тяжелую золотую медаль, где выгравированы имена их обоих. Он ищет места, куда бы ее спрятать во флигеле на бульваре Келлермана. Неуклюже вертит ее в руках, роняет, теряет и опять находит… Наконец, по внезапному наитию, отдает ее Ирэн, еще не переживавшей за свои шесть лет такого празднества.

Когда друзья приходят навестить Пьера, он им указывает на дочку, играющую этой новой игрушкой.

— Ирэн обожает свой новенький «большой сантим», — добавляет он в виде заключения.

Блестящий успех двух коротких путешествий, маленькая девочка, играющая золотым диском… Такова прелюдия к симфонии, которая вскоре закончится мощным аккордом.

* * *

На этот раз знак оркестру подает дирижер из Швеции. На своем торжественном общем собрании 10 декабря 1903 года Академия наук в Стокгольме публично объявляет, что Нобелевская премия по физике присуждается Анри Беккерелю и супругам Кюри за открытия в области радиоактивности.

Никто из Кюри не присутствовал на заседании. От их имени французский посол принял из рук короля диплом и золотые медали.

Пьер и Мари, плохо себя чувствуя и будучи перегруженными работой, уклонились от долгого пути среди зимы.

Профессор Ауривилиус — мадам Кюри, 14 ноября 1903 года:

«Месье и мадам Кюри, как я уже имел честь сообщить Вам телеграммой, Шведская академия наук, в заседании 12 ноября, приняла решение присудить Вам половину Нобелевской премии по физике на этот год — в знак высокой оценки ваших выдающихся совместных работ по исследованию лучей Беккереля.

10 декабря в общем торжественном собрании будут обнародованы державшиеся до этого в строгой тайне решения различных корпораций, которым было поручено назначение премии, и в этом же заседании будут розданы дипломы, а также золотые медали.

От имени академии я приглашаю Вас соблаговолить явиться на данное собрание, чтобы получить лично Вашу премию.

На основании статьи девятой Устава о Нобелевской премии Вам предстоит сделать в Стокгольме публичный доклад, касающийся темы премированной работы, в течение шести месяцев со дня торжественного собрания. Если бы Вы приехали к указанному числу, для вас было бы, несомненно, лучше выполнить это обязательство в первые же дни после собрания, если такой порядок Вам удобен.