Перебеги меня. Современная проза

Насчет второго сегодняшнего гостя Петя думать так поостерёгся бы. Не то, чтобы он его плохо знал – работали уже достаточно долго, просто не понимал иногда. В Мишке хоть всё ясно – пацан, а этот… Вроде всё, нормальный мужик, Серёгой звать, а на деле – вегетарианец. Бррр. И не поймешь сразу. Ест растительную пищу – это-то Петя знал, но… не понимал, хоть убей. Как можно не есть тот же жареный шашлык? А Сергей не ел. Не любит что ли? Значит, точно, с ним не всё «Ок».

Массой Серега только чуть-чуть превосходил Мишу, и опыта больше. А Петя на весах их обоих точно бы перевесил. Сергей тогда бы сморщился и стал выискивать причины, типа: «Накурено тут у вас…»

Ещё все трое были «очкариками», но смущало это одного Сергея, и опять – неизвестно от чего.

– Да всё «маразм». – распалялся Мишка. Собственно, не просто Мишка, а Михаил Александрович, но не среди своих… – Маразм! – произнёс он с особенным нажимом, – Вот рекламу смотрю. Из старых, где у пацана этот, велосипедист, выхватывает из рук бутылку «Спрайта». Пацан сам себя спрашивает: «А что бы сделал Джеймс Бонд?» – и на танке за вором… Джеймс Бонд… По английски это может и смекалка, а по-русски – жадность! Удавить готовы за бутылочку лимонада. Туфта! Конченный народ, – Подвёл Мишка итог и наконец затянулся, так яростно, что чёлка свалилась, скрыв пол лица. Мишка её поправил, попал дымом в глаза, маленький его нос поморщился, необычно пошевелив самым кончиком.

– Это направленное воздействие на разум, – вставил Серёга, – Так получается из-за бездействия или даже благодаря «помощи» со стороны государства. Получим в результате страну танцоров, бездельников и умственно неполноценную молодежь, которая будет зарабатывать, вихляя задом на камеру, – он говорил чётко и веско, как с трибуны – учитель истории, что ж поделаешь. Петя подумал: «Эх, в депутаты бы его… Я бы проголосовал». Сергей Евгеньевич единственный из них не курил, строгость соблюдал почти во всём, если и срывался, то начинал тогда с с выдоха – вдоха; «А-у-у-пп…", – будто ему воздуха не хватает. Даже ученики подметили эту его слабость, чуть что – добрели и заискивали, прекращая «шушуканье» и почёсывание макушек.

И теперь тоже не сдержался, «аупнул».

– Да хотя бы Сельчикова твоя, – Сергей кивнул в сторону Михаила, тот внимательно наклонил голову. Сельчикова был его ученицей, в его классе, а всё, связанное с его учениками, его касалось, – Ну, тупая же. Говорит, революция впервые была в Америке. И спорит: «Я читала…» – Евгеньевич замолчал.

Петя решил, наконец, тоже высказаться:

– Может, и читала. В «Ридерз Дайджест», там много этого есть…

– Ага, – Миша согласно кивнул, – Точно! Первый космонавт – Армстронг, Вторую Мировую они выиграли, а мы только мешали и язык показывали…

Сергей Евгеньевич скривился:

– Вы что, тоже такое читаете? – как специалист, он считал ниже собственного достоинства даже близко стоять с подобной «лабудой», – Америка – великая страна? Туфта, это государство деградатов, пасть мира… – он прикрыл глаза, понял, что отвлёкся и вновь перестроился, – Я говорю, Миш, твои историю не знают! Что делать с ними?

– Придумай, ты же взрослый… – Миша провёл ребром ладони по горлу, – Стрелять… – ответил и добавил, помявшись… – Или вешать…

– Ся… – многозначительно возразил Петя, – Самим проще… Кстати, Лужин, которого исключили… Опять взяли. И посадили в десятый «Г»… У его мамы «в верхах» мохнатый родственник. Говорят, богатый и приятно пахнет деньгами – на начальство этот запах сильнее угроз действует.

– «Лужин» – Михаил задумался, – Это мой что ли? Тот самый «идиотик», который нанюхался и в окошко со второго этажа выпрыгнул с криком «Банзай?» Избивал всех подряд – мальчишек, девчонок…

– Он самый, зверюга… – Петр выпрямился и, загасив сигарету, взглянул не часы: – Всё… Урок, пора. Всем подъём!

– Кому-то не повезло… Это по поводу дегенератов и Лужина, – Сергей тоже встал, недовольно отмахнулся от густого табачного дыма, от чего-то косо взглянул на Мишку.

– Мда-м, – Михаил лениво повернулся, безразлично поправил брюки на заднице, он точно знал, кому это не повезло, но вида не подал и обернулся к Сергею, – У тебя где, Евгеньевич? На втором? И у меня. Пошли… Работать…

– Звенит звонок и мы идём… – ни к месту «проблеял» Петя, все трое приняли чинный вид и степенно вышли – друг за другом, сохраняя невозмутимость, прямо научный совет, а не компания случайных собеседников.

***

После шестого урока, по необъяснимой прихоти начальства снова… снова и снова… Нет, стоило нарисовать огромный транспарант, вывесить и гордиться: «В нашей школе не как у всех!» У всех педсовет в два месяца – раз, планёрки «понедельно» а здесь – чуть ли не через день, а спроси кто: «Нахрена?», – только плечами пожмут: «Традиция…", – а кое-кто вылупит гляделки и рявкнет: «Надо!»

– Кому?

– Нам!

– Нахрена?