Перебежчик

Они пересекли поле и взобрались на вершину лесистого холма, где росли церцисы и грабы. Церцисы были в цвету и покрыты великолепным розовым облаком. Адам остановился у поваленного дерева и повернулся, чтобы взглянуть поверх лагеря на далекий город.

- И что тебе известно? - спросил он Старбака.

- Думаю, практически всё, - ответил тот. Он закурил сигару и сел на поваленное дерево, наблюдая за далеким следом от паровозного дыма. Он решил, что поезд везет раненых в Ричмонд, новые тела для палат госпиталя на холме Чимборасо или покрытых цветами могил на кладбище Голливуд.

- Понимаешь, я хочу, чтобы война закончилась, - нарушил тишину Адам.

- Я ошибался, Нат, всё время ошибался. Мне не следовало надевать военную форму, никогда. Это была моя ошибка, - он был растерян, чувствовал себя неуверенно и нервничал из-за молчания Старбака.

- Я не верю в войну, - с вызовом продолжал Адам. - Я считаю ее грехом.

- Но не грехом, в котором одинаково повинны обе стороны?

- Нет, - ответил Адам. - Север морально прав. А мы неправы. Разве ты этого не видишь? Уверен, что ты это понимаешь.

Вместо ответа Старбак вытащил из кармана промасленный пакет и развернул его. Пока он возился с плотно стянутой вощёной хлопчатобумажной тканью, он рассказал Адаму, что одно из его писем перехватили при аресте Уэбстера, и как власти подозревали, что автором письма является Старбак, и как после того, как он вытерпел жестокие пытки, его послали через линию фронта, чтобы загнать в мышеловку настоящего предателя.

- Меня послал один очень страшный человек из Ричмонда, Адам. Он хотел выяснить, кто написал это письмо, но я-то знал, что это ты. Или догадался, - Старбак вытащил плотно сложенный листок бумаги из промасленного пакета.

- Я должен был отнести это обратно в Ричмонд. Это то доказательство, которое им необходимо. В нем тебя называют шпионом.

В письме не содержалось ничего подобного, это был просто список вопросов, который состряпали Пинкертон с Макклеланом до того, как генерал слёг с лихорадкой Чикахомини, но внизу письма имелся круглый чернильный оттиск штампа, гласивший: "Запечатано по приказу главы Секретной службы Потомакской армии", - Старбак позволил Адаму разглядеть печать, прежде чем сложил письмо в аккуратный квадратик.

Адам был слишком напуган наглым утверждением Старбака, что бумага содержала доказательство его вины. Он заметил печать и тщательные меры предосторожности, предпринятые, чтобы защитить письмо от влаги, и всё это послужило для него достаточным доказательством.

Он и понятия не имел, что всё это было блефом, что бумага никак не могла бы его обвинить, а тот страшный человек из Ричмонда, которого упомянул Старбак, лежал с белым лицом в гробу. Старбак, по правде говоря, имел на руках дрянные карты, но Адам чувствовал себя слишком виновным, чтобы раскусить блеф своего друга.

- И как ты поступишь? - спросил Адам.

- Чего я точно не буду делать, - ответил Старбак, - так это не пойду к тому страшному человеку в Ричмонде и не отдам ему письмо.

Он поместил сложенную бумагу в нагрудный карман рядом с библией.

- А ты, - предложил Старбак Адаму, - можешь прямо сейчас меня пристрелить. Тогда ты возьмешь письмо, и никто не узнает, что ты предатель.

- Я не предатель! - возмутился Адам. - Боже мой, Нат, всего год назад это была единая страна! Мы с тобой снимали шляпы перед одним флагом, вместе отмечали Четвертое июля, и слезы выступали у нас на глазах при звуках "Знамени, усыпанного звёздами" [31]. Как же я могу быть предателем, если я лишь борюсь за то, что меня приучили любить?

- Потому что если бы тебе удалось сделать то, что ты хотел, - ответил Старбак, - погибли бы твои же друзья.

- Но лишь немногие! - протестующе воскликнул Адам. В его глазах стояли слезы, и он отвернулся, осматривая зеленые поля перед шпилями и темными крышами Ричмонда. - Разве ты не понимаешь, Нат? Чем дольше длится война, тем больше будет смертей?

- Так ты собирался покончить с ней собственноручно?

Адам расслышал презрение.

- Я собирался поступить правильно, Нат. Ты помнишь, как ты сам пытался понять, как поступить правильно? Когда молился вместе со мной? Когда читал библию? Когда исполнять Господню волю было гораздо важнее, чем что-либо еще на земле? Что с тобой случилось, Бога ради?

Старбак поднял глаза на своего разгневанного друга.

- Я нашел дело своей жизни, - ответил он.

- Дело твоей жизни! - фыркнул Адам. - Юг? Дикси? Ты даже не знаешь Юг! Ты за всю жизнь не забирался южнее причала Рокетт! Ты видел рисовые поля Южной Каролины? Плантации в дельте?

Гнев Адама был яростным и красноречивым.

- Если хочешь узнать, как выглядит ад на земле, Нат, то отправься в путешествие, чтобы посмотреть на то, что ты защищаешь. Поезжай вниз по реке, Нат, послушай звуки хлыста и посмотри на кровь, понаблюдай за детьми, которых насилуют! Вот тогда вернешься и расскажешь мне про дело своей жизни.