Перебежчик

Нина Ивановна понимала, надо бы заткнуться, но не получалось. Странный день, странное поведение. Сама не могла понять, откуда у нее столько смелости, чтоб говорить о подобном с Вадимом.

— Милая… — Марков подался вперед, ухватил Ниночку за плечо, сжал его так, что у нее от боли выступили слезы на глазах. — Твоя задача — встретиться с сыном команданте. Все. Больше от тебя ничего не требуется. Ты ведь успела шепнуть ему пару приятных слов. Верно? Все, как договаривались?

— Да! Отпусти! Больно! — Филатова дернулась, чтоб освободиться от хватки Маркова. На коже снова останутся синяки… Ничего… Когда-нибудь она ему за все отомстит. За каждую ссадину. За каждую слезинку.

— Больно… ты не знаешь, что такое настоящая боль, дурочка… — Вадим убрал руку, а потом легонько похлопал ладонью девушку по щеке. Как хозяин послушную собаку. — Ну, так что? Сыну команданте все сказала?

— Сказала! И что давно в него влюблена и что буду ждать вечером дома. Адрес тоже сказала. Только… дальше что? Зачем все это? — Нину Ивановну продолжало «нести».

— Ну, милая, я же говорил. Просто проведешь приятный вечер с настоящим кубинским красавцем. Глядишь, влюбится в тебя. Увезет на солнечную Кубу. Все, как ты хотела. Прощай немытая Россия. Страна рабов, страна господ… — Марков довольно хохотнул. Непонятно, правда, что его столь сильно веселило. Известные строки Лермонтова или факт возможного отъезда Филатовой.

— Я хотела не этого. Зачем мне нищая Куба? Я хочу в Америку. Там есть возможность жить достойно… — Филатова, отвернувшись от Вадима, уставилась в окно.

А ведь она даже не знала, что у Маркова есть автомобиль. Он никогда не показывал ей машину. Тем более, такой автомобиль. «Жигули» новой модели. Явно только недавно сошедший с конвейера. Правда, прежде Вадим и в театр ее не водил. И с собой никуда не брал. Встретились в квартире, провели там несколько дней, все. Достаточно.

Ниночка снова посмотрела на сидящего рядом мужчину. Черт… как она вообще могла думать, будто любит его. Где были ее глаза? Где были ее мозги? Он ведь… зверь. Животное. Жестокий, бессердечный тиран. За красивым фасадом прячется старый, страшный дом с привидениями и скелетами.

— Ты что-то задумал. И мне это не нравится, — высказала она, наконец, вслух свои опасения. Только из ее уст вылетела последняя фраза, Нина Ивановна машинально напряглась, ожидая всплеска агрессии.

— Бывает… — Вадим равнодушно пожал плечами. И это, кстати, тоже очень странно. Отчего он спокоен? Прежде на любые вопросы девушки следовала определенная реакция. А сейчас — ничего.

— И все? Что мы тут ждем? — Ниночка решила, раз ее не осекает никто, может, есть смысл разузнать подробности.

— Любуемся центром города, — все так же спокойно ответил Марков. Потом завел машину и тронулся с места. Опять же, совершенно непонятно, по какой причине. Ниночка не увидела вообще ничего интересного или важного. Ради чего им стоило тут торчать? И ради чего им стоило сейчас уезжать?

— Значит так. Отправляешься домой. Сидишь и ждёшь. Я прибуду к вечеру. Раньше этого времени наш любвеобильный парень не появится.

— Почему ты уверен, что он вообще появится? — Филатова поправила выбившийся локон. Нет, она, конечно, цену себе знала. И да, красотой ее природа наградила от души. Это — факт. Но все же… Одна единственная мимолетная встреча.

— Потому что парень любвеобильный. Что непонятного? Хотя… Нет. Рискованно. Мы на всякий случай подстрахуемся. Он сегодня хочет проведать свою неофициальную жену…

— Сын Кастро женат? — Ниночка искренне удивилась. И даже где-то позавидовала неизвестной особе, сумевшей так сильно привлечь внимание кубинца.

Парень и правда был красивый. Высокий, темноволосый, с горящим взглядом. Конечно, Куба не предел мечтаний. Это — точно. Но с другой стороны, если выбраться отсюда, то какая к черту разница. Потому как, например, сама Нина Ивановна, несмотря на слова, сказанные Вадиму, мол, не об этом она мечтала, с огромным удовольствием уехала бы подальше от Советского Союза. Подальше от прошлого. Тем более, даже не ее прошлого, а деда. Чтоб он там в гробу перевернулся. Сволочь. Не мог нормально прожить свою поганую жизнь. Не мог подумать о близких. Власти ему хотелось… А получил пулю в затылок. Да и бог бы с ним. Но теперь тень деда постоянно маячит за ее, Ниночкиной, спиной.

— Официально — нет. Но пару лет назад он ухитрился в общежитии устроить себе вроде как свадьбу. С одной из студенток. После этого команданте отправил сына в Москву. Чтоб учебой занимался, а не всякой дурью.

— Откуда ты все это знаешь… — Филатова снова почувствовала, как под ложечкой засосало.

Это ощущение в присутствии Маркова появлялось все чаще. Страх. Потный, липкий и противный. Ощущение беды. Нет, девушка, конечно, давно не обольщалась тем, что Вадим неплохой человек. Плохой. Очень плохой. Опасный. Но вот именно беда… Это Нина Ивановна начала чувствовать совсем недавно. Ей будто в спину кто-то дышал. Холодно и страшно.