Перебежчик (ЛП)

Может, Балидор был прав, и это действительно всего лишь трусость.

Он прикусил губу, невидящим взглядом смотря на землю в джунглях.

Он был так уверен, что все они будут смотреть на него, как те видящие из Семёрки. Даже хуже, учитывая священную репутацию Адипана, который якобы был безукоризненным в плане этики и строгих кодексов относительно света и тьмы. Он вспомнил Сиртаун. Он вспомнил те пристальные взгляды, испуганный трепет света, отвращение. Он чувствовал подобное всё то время, что был там, вплоть до дня, когда уехал из анклава Вэша в Гималаях и отправился в Памир.

Он чувствовал нечто подобное практически от каждого видящего там, не считая самого Вэша.

Проще было приготовиться к тому, что тебя будут ненавидеть.

Проще было самому закрыть ту дверь, прежде чем кто-то захлопнет её перед его носом; предполагать худшее в каждом слове и взаимодействии, а не пытаться смотреть на ситуацию объективно.

Осознав, что ни черта не научился у тех монахов за пять лет сверления стен взглядом и попыток увидеть себя ясно, Ревик ощутил, как его тошнота усиливается.

Когда все детали встали на место, он почувствовал, что боль в груди тоже усилилась, и он поднял руку к голову, стискивая свои волосы.

— Прости, — произнёс он.

Даледжем издал невесёлый смешок.

— Я правда сожалею, — прорычал Ревик. — И иди ты нах*й за то, что не сказал мне. Ты должен был знать, что я не понял. Чем оправдаешь то, что ты не удостоверился в том, что я понял?

Даледжем с неверием уставился на него.

— Мы действовали в соответствии с приказом! Балидор…

— Я не желаю больше слышать о Балидоре! — рявкнул Ревик. — Что? Ты чёртов робот? Ты не мог видеть, что я не соображаю, как следует? Что я боюсь? Иисусе, Даледжем. Из всех возможных людей именно ты. Ты знал, в каком раздрае я был… И я думал, что мы друзья! Я думал, что мы друзья! Почему ты мне не сказал?

— Что именно не сказал? — потребовал Даледжем. — Что я хотел быть тем, к кому ты придёшь?

— Да! — раздражённо отозвался Ревик. — Да! А почему нет? Ты должен был знать, что я этого хочу. Может, я и был в раздрае, но ты-то нет. Чёрт, да если бы я знал, что ты открыт для такого, я бы умолял тебя, брат.

— И всё же ты никогда не просил меня!

— Я не мог тебя просить!

— Но ты можешь вместо этого предложить себя всем без исключения?

Ревик уставился на него, чувствуя, как сжимаются челюсти.

— Да.

Даледжем тоже стиснул зубы.

Он пристально смотрел на Ревика, и Ревик ощутил, как из света другого мужчины выходит импульс боли. Он вздрогнул от этой боли, не желая чувствовать её, но не позволил себе заблокировать это чувство или оттолкнуть, хоть оно и ранило.

— Почему? — спросил Даледжем, понизив голос.

Ревик мягко прищёлкнул языком, качая головой.

— Боги. Я не знаю. Не знаю я, бл*дь, — подумав над своими словами, он осознал, что и это не совсем правда. — Я не хотел никого из них, — сказал он. — Так было проще.

Даледжем снова наградил его взглядом, полным неверия.

Затем он расхохотался, и этот звук умудрялся выражать лишь чистую злость.

В ярости уставившись на Ревика, он расхаживал туда-сюда перед ним и сердито смотрел на него, пока Ревик стоял спиной к хлопковому дереву.

— Хрень собачья! — сердито взорвался Даледжем. — Хрень собачья, Ревик! Ты сказал нам, что хотел Мару, как только впервые её увидел! Ты не пробыл в той монашеской келье и пяти минут, когда сказал всем нам, что хочешь трахнуть её!

Ревик покачал головой, сердито прищёлкнув языком.

— Нет, — сказал он. — Это другое.

— Что другое? — переспросил Даледжем. — Что тут такого другого?

— Это другое! — зарычал Ревик, награждая его холодным взглядом. — Тогда говорил мой член. А не мой разум. Даже не мой свет… который в тот момент трахнул бы всё, что дышит. Я предложил себя им всем, потому что не знаю никого из них. Не считая тебя, а ты ушёл. Ты ушёл оттуда… ещё до того, как я понял, что ты был там. После этого мне было уже всё равно. Мне было плевать, кто это будет. Выбор был случайным. Я практически так и сказал им, когда озвучил предложение.

Даледжем скрестил руки на груди.

Его лицо вновь сделалось лишённым выражения, но прежде Ревик уловил открытый скептицизм, промелькнувший по свету Даледжема, и мельком увидел это в его ясных зелёных глазах. Ревик заметил там недоверие даже сквозь его маску разведчика и просто ждал.

К тому моменту он даже не знал, чего ждёт.

Когда другой снова наорёт на него?

Скажет, что он лжец, какой-то гений-манипулятор… опять?

Ревик удерживал взгляд другого, не дрогнув, пока Даледжем не отвернулся.

Уставившись на землю, зеленоглазый видящий невесело фыркнул.

Он бросил на Ревика очередной жёсткий взгляд.

— А теперь для тебя есть разница, Шулер? — горько спросил он.

Ревик почувствовал, что его челюсти будто превратились в гранит.

— Теперь-то какая разница? Теперь я ничего не могу поделать!

Даледжем опустил руки и снова подошёл к Ревику.

Ревик ничего не мог с собой поделать… он вздрогнул.

Но видящий его не ударил.

Вместо этого он потянулся и положил ладони на ремень Ревика.

Ревик затвердел буквально за две секунды.

И всё же он схватил другого за запястья, останавливая его.