Перебежчик (ЛП)

Старбак тоже посмотрел на мужчину, пытаясь побороть дискомфорт, который причинял ему этот взгляд, и когда он, казалось, вступил в упрямое детское соревнование - кто отведет глаза первым, суета за его спиной возвестила о прибытии висельника.

Комендант Кэмп-Ли возглавлял небольшую процессию, за ним шествовал капеллан епископальной церкви, читавший вслух двадцать третий псалом. За его спиной следовал заключенный, которого поддерживали двое солдат.

Он был крупным человеком приятной наружности, с большими усами, гладко выбритым подбородком, густыми темными волосами и одет в сорочку, брюки и ботинки.

Его руки были связаны спереди, на ногах не было ни веревок, ни цепей, но несмотря на это, казалось, что ему трудно передвигаться. Он спотыкался, и каждый шаг давался ему с трудом. Толпа снова замолчала.

Неловкость и дискомфорт от наблюдения за хромым человеком, идущим на смерть, усилились, когда заключенный попытался взобраться по лестнице. Его связанные руки и в обычное то время сделали бы этот подъем затруднительным, но боль в ногах превратила его почти в непреодолимый.

Два солдата приложили все усилия, чтобы ему помочь, а палач в белом сюртуке выбил из трубки сгоревший табак и наклонился, чтобы помочь заключенному преодолеть последние ступеньки. Тот едва слышно стонал при каждом шаге. Теперь он похромал в сторону люка, и Старбак увидел, как палач присел, чтобы связать ноги своей жертвы.

Капеллан и комендант последовали за ним на площадку. Первые лучи солнца окрасили перекладину виселицы в роскошный золотой цвет, а комендант разворачивал бумагу с приговором.

- В соответствии с приговором, вынесенным военным трибуналом в Ричмонде шестнадцатого апреля..., - начал читать комендант.

- Нет такого закона, по которому вы можете так поступать, - прервал коменданта заключенный. - Я американский гражданин и патриот, служащий законному правительству этой страны! - пленник выразил свой протест хриплым голосом, в котором, тем не менее, сохранилась удивительная сила.

- Вы, Тимоти Уэбстер, приговорены к смерти за шпионаж, который незаконно осуществляли в пределах суверенных Конфедеративных Штатов Америки...

- Я гражданин Соединенных Штатов! - прорычал Уэбстер с вызовом.

- И только это государство обладает здесь властью!

- И этот приговор теперь будет законным образом приведен в исполнение, - поспешно закончил комендант, а потом отошел от люка. - Хотите что-нибудь сказать?

- Да благословит Господь Соединенные Штаты Америки! - воскликнул Тимоти Уэбстер зычным голосом с хрипотцой. Некоторые из наблюдающих за действом офицеров сняли шляпы, а другие отвернулись.

Палачу пришлось встать на цыпочки, чтобы накинуть на голову Уэбстеру черный колпак, а на шею петлю. Голос капеллана превратился в шепот, и он снова стал нараспев читать псалом. Солнечный свет прокрался вниз, к стобам и колпаку приговоренного.

- Спаси Господь Соединенные Штаты Америки! - выкрикнул Уэбстер, голос которого был приглушен колпаком, а потом палач отвел защелку, удерживающую дверцу люка, зрители издали вздох, деревянная дверца люка резко распахнулась, а заключенный рухнул вниз.

Всё это произошло так быстро, что Старбак только гораздо позже мог вспомнить все детали, и даже тогда не был уверен, что его разум не приукрасил эти события.

Веревка натянулась, а заключенный на мгновение замер, но потом петля, словно бы приподнялась над закрытым колпаком лицом и внезапно Уэбстер со связанными, как у свиной туши, руками и ногами, рухнул на землю, а веревка продолжала раскачиваться с черным колпаком в пустой петле. Уэбстер вскрикнул от боли, приземлившись на свои хрупкие ревматические лодыжки.

Старбак вздрогнул от этого крика, а в это время седой мужчина с тростью с серебряным набалдашником пристально уставился на него.

Один из наблюдающих за экзекуцией офицеров отвернулся, закрыв рукой рот, другой оперся о дерево. Двое или трое вытащили фляжки. Один перекрестился. Палач просто взглянул вниз через открытый люк.

- Еще раз! Сделайте это еще раз! - крикнул ему комендант. - Быстрее. Тащите его наверх. Оставьте его, доктор.

Какой-то человек, очевидно, врач, опустился на колени возле Уэбстера, но теперь неуверенно отпрянул, когда два солдата подняли упавшего. Уэбстер всхлипывал, но не от страха, а от чудовищной боли в суставах.

- Быстрее! - снова закричал комендант. Одного из зрителей вырвало.

- Вы убьете меня дважды! - запротестовал Уэбстер, его голос дрожал от боли.

- Быстрее! - похоже, комендант был близок к панике. Солдаты потащили Уэбстера к лестнице. Им пришлось развязать его ноги и ставить одну за другой на ступеньки.

Уэбстер понемногу продвигался наверх, по-прежнему всхлипывая от боли, а палач подтянул петлю. Один из зрителей бросился вперед с саблей, чтобы захлопнуть дверцу люка. Колпак вывалился из петли, и палач жаловался, что не может выполнять свою работу без этого черного мешка.

- Не важно! - рявкнул комендант. - Сделайте уже это, Бога ради!