Перебирая старые блокноты

Еще в 1928 году К. С. Станиславский заинтересовался этой романической сказкой[64]. Она репетировалась на большой сцене Художественного театра. Вот какую характеристику дал Мастер «становлению» характера наследника Тутти:

«Все новые впечатления, всю жизнь мальчишки со свистом, гиканьем, игрой в орлянку, шлепаньем по лужам босыми ногами, ковырянием в носу и попыткой выругаться чертом, дьяволом, старой… не буду вам называть чем… сами знаете, все должна принести ему Суок. Всю жизнь, Солнце, воздух, мальчишескую удаль и первые трогательные движения сердца — к ней, как к сестре и… девочке».

Недоедавший и недосыпавший, рано повзрослевший, с огромным удовольствием я изображал отважного Тибула. Этот образ стал для меня отдушиной, олицетворением совершенно иного, волшебного мира сказки. Юным зрителям по душе пришлась лукавая улыбка сказочника и веселая его фантазия. Они сразу приняли праздничный, затейливый, немного наивный спектакль, красочно оформленный моим другом ранней юности, талантливым и самобытным Леней Вокцицким, девятиклассником, который через три года добровольно наденет военную шинель солдата и, несмотря на близорукость, добьется отправки на фронт, а через месяц старый почтальон вручит его матери похоронную. Молча в одиночестве будет оплакивать Роза Соломоновна смерть своего единственного сына.

Самым «старым» актерам, игравшим толстяков и доктора Гаспара, было неполных шестнадцать лет.

Проходят годы, но эта волшебная, овеянная романтикой сказка, продолжает оставаться любимым детским чтением не только в России.

Из ДНЕВНИКА Олеши:

«Работая над «Тремя толстяками», я воздавал дань поколения талантам, которые представляются мне самыми поразительными талантами, какие только возможны в области искусства. Это талант людей, умеющих выдумывать сказки. Сказка является ограничением грандиозных проявлений жизни общества. И люди, умеющие превратить сплошной социальный процесс в мягкий и прозаический образ, являются для меня наиболее удивительными поэтами. Такими поэтами я считаю братьев Гримм, Х.-Х. Андерсена, Перро, Гофмана».

После спектакля Олеша пришел за кулисы. Широкогрудый, невысокий, с большой головой гофманского Щелкунчика, с волевым подбородком, с иронической складкой рта, с острым и в то же время мечтательным взглядом двух маленьких синих светил, он, как-то сразу располагал к себе. За ним осторожно шли официанты с огромными подносами, на которых возвышались пирамиды бутербродов и множество разнообразнейших пирожных.

Актерам, исполнявшим главные роли, Олеша преподнес книгу «Три толстяка». На всех экземплярах писатель сделал дарственную надпись. Юрий Карлович заранее расспросил режиссера и педагогов о внутреннем мире каждого, кому предназначалась книга. Шаблонов он не терпел.

3.

Через два месяца я получил почтовую открытку. Съемочная группа художественного фильма «Болотные солдаты» пригласила меня приехать на киностудию «Мосфильм». В длинном коридоре второго этажа толпились наши студийцы.

Время было неспокойное. На континентах полыхали войны. Испания, благодаря Сталину, истекала кровью, «вождь» пролетариата не хотел понимать, что Гитлер играет с ним в «кошки-мышки».

На едином дыхании Юрий Карлович создает страстный антифашистский сценарий. Для воплощения своей идеи он встретил превосходного единомышленника, кинорежиссера Александра Мачерета. Несмотря на то, что мы изображали бессловесных героев, толпу немецких юношей, Олеша нашел время, чтобы нам подробно рассказать о содержании будущего фильма. Когда картина появилась в прокате, тысячные толпы осаждали кинотеатры.

Из ДНЕВНИКА Ильи Эренбурга: