Перед бурей

Его лекции, известные тогда лишь в литографированном виде и позже легшие в основу "Очерков по истории русской культуры", обратили на себя внимание первых марксистов того времени. Они воспринимали их как воду на свою мельницу и апеллировали к Милюкову, как к своему возможному союзнику. Особенно горячо тогда дебатировался вопрос об историческом происхождении русской общины. Марксисты обеими руками ухватились за теорию Б. Чичерина о бюрократическом происхождении общины из круговой поруки: это дискредитировало ее с колыбели. У Милюкова они нашли полупризнание чичеринского взгляда или, по крайней мере, более снисходительное отношение к нему, чем у громадного большинства историков. Марксисты постарались втянуть Милюкова в наш спор с ними и ребром поставили перед ним вопрос об его отношении к общинному землевладению. Но, к их величайшему разочарованию, он заявил:

- Я считал бы огромной ошибкой всякий акт законодательства, неосторожно затрагивающий эту форму крестьянского экономического быта. Что будет с ней, насколько она способна к развитию в высшие формы - должно считаться вопросом открытым. Но дать ей полную возможность развиваться свободно и беспрепятственно, обезопасить ее от всяких бюрократических экспериментов, от всякой административной опеки, обеспечить общинное имущество от растаскивания по рукам единоличных держателей земли - это, по моему мнению, элементарная обязанность всякого искреннего демократа, как бы сам он лично ни относился к общине и как бы ни расценивал ее роль в будущем...

Этим ответом Милюков расхолодил марксистов и, наоборот, завоевал наши симпатии. Следующее собрание было {70} посвящено прениям, так сказать, о политических задачах завтрашнего дня.

Опять залучили на собрание популярнейших представителей профессуры - между ними Милюкова и Гамбарова. Милюков вел себя очень смело и даже согласился принять на себя председательствование и руководство прениями. Один из нас докладывал политическую часть программы, другой говорил о социальной стороне будущей революции. Потом выступали марксисты, радуясь случаю использовать более легкую позицию - критиков. Мы отвечали. Собрание проходило для нас опять с большим успехом и подъемом.

Когда прения кончились, кто-то крикнул: "Резюме председателя!" - В сущности, для резюме председателя вряд ли может быть место, - сказал Милюков; - свести к основным кратким формулам высказанные здесь разноречивые мнения излишне: ораторы сторон сами это сделали, а повторяться не хотелось бы. Мое резюме возможно лишь как чисто личное. Я охотно пользуюсь этим случаем, чтобы выразить свое глубокое удовлетворение по поводу того обстоятельства, что среди современной молодежи я вижу должную оценку стоящей на очереди задачи политической борьбы. Это - трезвый и правильный взгляд, принимающий во внимание законы исторической перспективы. Сравнительно с еще недавно ходячим аполитизмом, я вижу здесь большой шаг вперед в смысле политической зрелости.

- Воспользуюсь случаем и я, - заявил после речи Милюкова проф. Гамбаров, чтобы откликнуться на высказанные здесь идеи и поставленные вопросы. Не буду повторять того, что говорил только что мой предшественник: я к его словам всецело присоединяюсь. Но я хотел бы дополнить сказанное им в одном существенном пункте. Я глубоко убежден, что политический переворот в России не оставит незатронутыми наболевших и обостренных социально-экономических проблем, в особенности тех, с которыми связано оскудение фундамента русской народно-хозяйственной жизни - земледелия. И я считаю не только вполне возможным, но даже вероятным, что одновременно с политическим преобразованием в России произойдет и коренная экономическая реформа в духе национализации земли.

{71} Благосклонно сочувственное отношение Милюкова настроило нас так, что мы решили попробовать втянуть его в наши революционные планы. Для первого раза меня отправили к нему с одним конкретным предложением. В нашем распоряжении находилась тогда весьма популярная среди нас, но очень редкая, нелегальная народовольческая брошюра 80-х годов "Борьба общественных сил в России" Натана Богораза ("Тана"). По содержанию это было то, что нам было нужно: анализ социальных группировок - классовых, сословных и др., - дававший возможность произвести, так сказать, подсчет сил враждебных, нейтральных, союзных и своих, предрешавший вопрос о "плане кампании" и средствах борьбы.

Брошюра эта казалась нам в некоторых чертах устарелой и нуждающейся в исправлениях. В лекциях Милюкова история сословий и классов Российского государства местами изображалась с такой образцовой ясностью и рельефностью, что он показался нам чрезвычайно подходящим человеком для переработки брошюры.

Я изложил Милюкову сущность нашего предложения. Он отнесся к нему очень внимательно и попросил оставить у него "Борьбу общественных сил" для ознакомления; ответ он обещал дать после просмотра. Я уже считал, что Милюков будет "нашим" и внутренне ликовал от такого первого крупного "приобретения". Но последовавший за этим разговор рассеял все мои надежды.