Перед бурей (СИ)

— Какое же это несущественное, это самое… — начал Джурай и попятился, прикрывая свои рёбра. Все девушки мерили его недобрыми взглядами. — Ай, вы мне проклятье навесите! Хорошо, хорошо, я всё понял, осознал и раскаиваюсь!..

— Вот и раскаивайся, — угрожающе процедила Самилла. — Молча.

Джурай изобразил из себя идола. Молодые люди расселись на траве, Влад выдохнул и начал рассказывать.

Картина боя восстановилась в памяти — крики, звон стали, запах крови и палёной плоти. Его даже запоздало встряхнуло. Кажется, Вики тоже было не по себе, и он обнял её за плечи.

Все слушали затаив дыхание, как будто сами видели короткую ночную схватку.

Неугомонный Джурай горестно вздохнул.

— Почему, когда случится что-то интересное, меня рядом нет… — начал сокрушённо. Присутствующие угрожающе повернулись к нему. — Мало того, что самого побили и чуть не утопили, — продолжил плакаться он, не замечая недобрых взглядов. — Ну, второй бой — эка невидаль, вдвоём против семерых… А вот что первый пропустил, никогда себе не прощу.

— Какой ещё первый? — раздражённо спросила Вики. — Бой был всего один.

— Ну как же… — невинно сказал Джурай. — Первый бой — то самое несущественное— ваша с Владом драка…

Присутствующие медленно поднялись на ноги. Джурай ойкнул, вжал голову в плечи.

— Я больше не буду… — начал, но кольцо вокруг него сжалось, сердитые слушатели угрожающе надвигались. Джурай сорвался было с места, но тут Сэм сиганула с дерева ему на плечи, словно та самая рысь. Парень был сбит с ног и тут же скрылся под волной мстителей. — Стойте, стойте, не надо меня колотить! — придушенный голос звучал откуда-то с земли.

Но мольба о пощаде осталась неуслышанной. Каждая девушка сочла своим долгом отвесить неугомонному парню подзатыльник. Юноши, переглянувшись, решили, что с него довольно. Вики тоже не вмешивалась, злорадно созерцая.

— Алек, спаси меня! — воззвал к брату Джурай. — Твой названный гибнет в неравном бою!..

Часть вторая

Дикарка открыла глаза.

Она не думала, что вообще сможет уснуть, но стоило лечь — как в тёмноту упала. Может быть, ей и снились кошмары, но девочка ничего не помнила.

Она пошевелилась, приподняла голову. На другом краю большой кровати безмятежно посапывала Искра.

Комната была незнакома. Аскетичный стиль, как в большинстве помещений этого замка — тяжёлая громоздкая мебель из тёмного дерева, никаких предметов роскоши, голые каменные стены. Одно окно, выходит на запад. Солнечный свет пробивался сквозь занавеси, день уже клонился к вечеру.

Отвернувшись от окна, Дикарка с одобрением изучала массивную дверь, кинула взгляд на окно. Прошедшая ночь, кажется, навсегда приучила её внимательно относиться ко входам в помещения.

Ночь… Дикарка нахмурилась. События ночи путались в голове, вспоминались смутно, сумбурно. Ага. Тания, добрая душа, кто ж ещё?.. Спасибо, конечно, но стоило ли?

Дверь скрипнула и, легка на помине, на пороге комнаты возникла девушка.

— Доброе… — бросила взгляд на струны света, падающие от занавешенного окна, — добрый день то есть.

— Точно добрый? — уточнила Дикарка. Искра заворочалась, забормотала что-то. Тания подошла к ней, провела ладонью над головой, словно причёсывая растрёпанные сны. Девочка затихла.

— Смотря для кого, — сказала Тания, любуясь беспризорницей. — Для вас — добрый.

— Добрый… — с сомнением пробормотала Дикарка.

— Мы ведь живы, — Тания улыбнулась устало. Девочка присмотрелась к ней, — кажется, подруга стратига не ложилась.

— Нет, — подтвердила она. — Занималась ранеными.

— Много их? — поинтересовалась Дикарка.

— Хватает.

Девочка причувствовалась к мыслеощущению, исходящему от стен цитадели. Да, ночка была та ещё…

— Почему дымка на памяти? — спросила она строго. — Это из-за тебя?

— Извини, — Тания пожала плечами. — Вы поначалу беспокойно спали. Я и помогла немного.

— А стратиг не будет возражать? Он ведь, наверное, захочет нас ещё расспросить…

— Захочет — всё вспомните.

Дикарка подумала и кивнула.

— Спасибо.

Она откинулась на спину, вытянула перед собой руки. Не дрожат. Закрыла глаза, поочерёдно притронулась пальцами к кончику носа. Нормально…

А вот сам нос холодный. И уши. И всё тело кажется каким-то… скрипучим и онемелым. Замок чувствуется еле-еле, лишь ярко горят "алые кляксы", как выразился вчера Рошер.

— Как сампо Синоу? — спросила Дикарка, садясь в постели.

— Нормально. Уже пытается ходить. Ты сама как?

Как она? Будто сама не видит. Дикарка раскрыла ладонь, мелкое зелёное яблоко в деревянной вазе на столе у подоконника дрогнуло, качнулось и прыгнуло в её руку. Девочка вздохнула и впилась зубами — кислое…

— Ффё-таки надоффалась, — пробубнила через яблоко Дикарка.

— Надорвалась? — Тания внимательно посмотрела на неё. — День, два?

Дикарка с набитым ртом пробормотала что-то, мотнула головой и показала два пальца. И застыла.

Проводник и все твари его!.. А как же Искра? Она-то ведь необученная, а вчера хулиганила с Узором не меньше, чем сама Дикарка!