Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война

Таковы глубокие, еще не вскрывшиеся социальные противоречия, на почве которых придется действовать турецкому парламенту. Из его 240 депутатов младотурки рассчитывают приблизительно на 140 голосов. Около 80 депутатов, главным образом арабов и греков, образуют блок «децентралистов». На союзе с ними хочет обосновать свое политическое влияние принц Саба-Эддин,[17] относительно которого пока трудно решить, представляет ли он из себя дилетанта-мечтателя без царя в голове или не раскрывающего своих карт интригана. На крайней левой занимают места армянские и болгарские революционеры, в том числе несколько социал-демократов.

Такова внешняя – пока еще слишком внешняя – физиономия турецкого представительства. И младотурки и «децентралисты» в их настоящем виде – туманные политические пятна, которым еще только предстоит оформиться при столкновении с социальными вопросами. Но еще важнее для судьбы турецкого парламентаризма те силы, которые действуют вне парламента; «инородцы», крестьяне, рабочие, солдатская масса армии. Каждая из этих групп захочет отмерить для себя как можно больше места под крышей новой Турции. У каждой – свои интересы и своя революционная орбита. Спекулятивным, т.-е. канцелярски-кабинетным путем предопределить парламентскую равнодействующую и принять ее за надежную основу всеобщего умиротворения – это план, достойный лишь утопических доктринеров либерализма. История так никогда не поступает. Она безжалостно сталкивает лбами живые силы страны и заставляет их вырабатывать «равнодействующую» посредством суровой борьбы. Вот почему мы и утверждаем, что июльское военное восстание в Македонии, приведшее к созыву парламента, было только революционным прологом: драма еще впереди.

Чему мы будем свидетелями в Турции в ближайший исторический период? Гадать об этом бесплодно. Ясно одно победа революции означает демократическую Турцию; действительно, демократическая Турция ляжет в основу балканской федерации; балканская федерация раз навсегда очистит «осиное гнездо» Ближнего Востока от капиталистических и династических интриг, которые черными грозовыми тучами нависают не только над злосчастным полуостровом, но и над всей Европой.

Реставрация султанского деспотизма означала бы историческую смерть Турции и всеобщую свалку из-за кусков ее государственного трупа. Наоборот, победа турецкой демократии означает мир.

Драма еще впереди!.. И в то время как из-за безукоризненно-приветственной улыбки европейской дипломатии по адресу турецкого парламента открываются хищные челюсти капиталистического империализма, готовые воспользоваться первым внутренним затруднением Турции, чтобы растерзать ее в клочья, – европейская демократия всем весом своего сочувствия и содействия стоит на стороне новой Турции – той, которой еще нет, которой еще лишь предстоит родиться.

«Киевская Мысль» N 3, 3 января 1909 г.

Л. Троцкий. БАЛКАНЫ, КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ ЕВРОПА И ЦАРИЗМ

I. «Заговор» Австрии и Болгарии

Воспользовавшись стачкой на восточной железной дороге, князь Фердинанд[18] захватил восточно-румелийскую линию, принадлежащую австрийским капиталистам. В защиту их прав венское правительство немедленно опубликовало надлежащий протест. Он был, очевидно, настолько хорошо редактирован, что даже венская «Arbeiter-Zeitung»[19] сочла своим долгом обрушить свое негодование на английских и французских «клеветников», которые за спиною пронырливого болгарского князя пытались открыть коварную руку австрийского режиссера. Но клеветники оказались правы. Не только болгарский захват турецко-австрийской линии, но и австрийский протест против болгарского захвата входили необходимыми частями в заговор австрийского и болгарского правительств. Это раскрылось через два-три дня. 5 октября Болгария провозгласила себя независимой, а через два дня Австро-Венгрия объявила о присоединении Боснии и Герцеговины. Оба эти акта нарушили Берлинский трактат,[20] но совершенно не изменили политическую карту Европы.