Перед лицом зла. Уникальные расследования лучшего профайлера Германии

Вернувшись в офис, я направляюсь в кабинет старшего делопроизводителя. Название этой должности – продукт типичного для немецкой полиции словотворчества и звучит куда более прозаически, чем комиссар или следователь. Старший делопроизводитель – это специалист, который ведет документацию по конкретному уголовному делу. Он консультирует руководителей «убойного отдела» и определяет основные направления расследования. Ответственная работа, потому что именно у него сосредотачиваются все отчеты. Этот человек отвечает за распространение и мониторинг более чем трехсот документов, полученных в результате сигналов от населения, допросов свидетелей и оценки места преступления и жилища потерпевшего. Мой коллега буквально утопает в предметах, добытых за последние несколько дней: папки, стопки бумаг, множество бумажных и полиэтиленовых пакетов с уликами рассредоточены по кабинету. Тянет затхлостью, и я сразу понимаю почему: от некоторых свертков исходит запах засохшей крови. Старший делопроизводитель, похоже, привык к этому спертому воздуху: он роется в горе улик и достает несколько бумажных пакетов. В них находится одежда с запекшейся кровью.

Вернувшись в свой кабинет, я раскладываю на большом листе белой бумаги отдельные предметы одежды: кардиган, футболку, бюстгальтер и брюки. Сначала я рассматриваю белый кардиган и вижу два повреждения ткани в области груди: разрезы длиной около 15 миллиметров, которые, возможно, образовались в результате ножевых ударов. На левом рукаве, в 8 сантиметрах от манжеты, ткань тоже иссечена. На спинке кардигана насчитываю 11 дефектов. Меня это удивляет, ведь патологоанатом зафиксировали на спине мертвой женщины только шесть порезов. Я звоню эксперту по орудиям убийства и прошу его о помощи. Через несколько минут криминалист приходит ко мне в кабинет и сразу же объясняет разницу в количестве порезов. Из-за складок на одежде один удар ножом может повредить ткань в нескольких местах. В то же время не всегда разрез одежды приводит к травмированию кожи. Коллега берет футболку и осматривает спинку. Мы насчитываем шесть порезов, столько же, сколько я увидел на спине Мишель Ройтер.

На передней части футболки – 18 порезов, на один меньше, чем на груди убитой. Означает ли это, что преступник нанес одно ранение своей жертве только после того, как задрал на ней одежду? Не обязательно, объясняет коллега. Иногда один прокол на одежде может привести к множественным повреждениям кожи. Например, если жертва сопротивляется и резко двигается, а лезвие при этом не полностью выдернуто из ткани.

На бюстгальтере обнаруживаю пять дефектов: три пореза на чашках спереди и рваный след длиной 15 миллиметров по центру, там, где они сшиты. Кроме того, преступник с такой силой разорвал нижнее белье в области застежки, что вшитая петелька для крючка вырвалась из ткани. Я прошу коллегу также осмотреть шов брюк в промежности и ответить на вопрос, как именно он был поврежден, – разрывом или порезом. Протягиваю эксперту брюки, поскольку он хочет рассмотреть волокна ткани с помощью микроскопа в своей лаборатории. Обращаю внимание на то, что этот предмет одежды почти не испачкан кровью.

Всего через несколько часов эксперт приносит мне письменный отчет. «Микроскопическое исследование разорванных шовных нитей показало, что большинство концов нитей имеют пучкообразные, рваные края, что объясняется разрывом ткани». Далее он пишет о том, что другая часть волокон, похоже, была аккуратно разрезана. Я спрашиваю у коллеги, могло ли это возникнуть в результате того, что преступник сначала осторожно разрезал шов ножом, а дальше уже рвал ткань руками. Однако эксперт не готов подтвердить мои догадки.

Основываясь на этих результатах, я предполагаю, что преступник задрал футболку Мишель Ройтер на груди и порвал бюстгальтер. Тем не менее все могло произойти иначе. Например, одежда могла сбиться, когда преступник тащил жертву по полу. Основное правило профайлинга – никогда не довольствоваться очевидными объяснениями. Нужно рассмотреть другие варианты, даже если они кажутся невероятными. Но как узнать, могла ли футболка задраться сама, как я предположил в своей второй версии развития событий? Нужно инсценировать произошедшее. Кто-то будет преступником, другой – потерпевшей.