Перед рассветом

— …способность общения при помощи радиоволн, помогает бесшумно координировать тактические действия. Общение возможно и между радиостанций, и между другими образцами Э-17В. Ага-а-а, — протянул он. — Также способен создавать радиопомехи для слабых сигналов, — он поднял брови, в его глазах сияло восхищение. — Та-а-а-к, интересно! — он перевернул страницу. — Голосовые связки имеют очень сложное строение, способны издавать звуки от самых низких до самых высоких частот… Инфразвук и ультразвук издавать, как и принимать — не способен. К несчастью, именно этот отдел шеи являлся самой слабой зоной у тела, поэтому при разработке генов пришлось пересобрать буквально всё, и, в отличии от результатов Э-15В, шейный отдел удалось защитить мощными мышцами и хрящевыми пластинами сзади. Сколько этой разработке лет? Почему… — он остановился, — Охренеть, это ещё при Союзе! — прокомментировал он, увидев в углу страницы герб СССР, затем почесал голову и снова принялся читать. — От модифицированного зрения «Проект УС-3», скрещенного с человеческим глазом и глазом степного орла, как у Э-15В, пришлось отказаться, из-за отсутствия возможности работать в темноте. Для замены был разработан «Проект УС-3К». Удалось добиться скрещивания глаз УС-3 с зрением кошки, что можно считать удачным выбором, — он покрутил головой в разные стороны, освещая лабораторию налобным фонарём. — Ой, б**, страшно, — сам над собой посмеялся тот: — Было крайне тяжело добиться такого результата, и многие сотрудники опасались, что от зрения кошки придётся отказаться из-за характерной близорукости, но это помеху удалось устранить, и результат оказался более, чем приемлемый. Ясно, — он перевернул страницу: — О-па! — он снова почесал себе голову и продолжал говорить шёпотом, — строение когтей на ногах крючкообразное, что позволяет ему цепляться не только руками, а всеми конечностями. Блин, удобно! — прокомментировал он. — Благодаря удобному строению тела, что указывалось раньше, и гибкости суставов, он может прекрасно лазать и цепляться за неровную поверхность, как ящерица. Вау… — его глаза снова загорелись. — Так что, передвижение возможно во всех плоскостях… — его голос поменялся с восхищения на удивление и страх, — …и способен цепляться к стенам и потолку… — проговорил он ещё медленнее.

Осторожно положив папку на стол, он вздохнул, закрыв глаза, и медленно стал направлять, как и налобный, так и ручной фонарь наверх. Когда он осветил потолок, то там никого не оказалось, и он выдохнул с облегчением, согнувшись по полам.

— Ё моё! — смеялся тот. — Так и инфаркт недолго заработать… — он выпрямился и тут же чуть не помер от страха: прямо пред ним, за столом, стояло то самое существо, что было изображено на картинке, оно подобралось совсем беззвучно, опустило голову на уровень глаз парня и, слегка оскалившись, смотрела на него.

Парень истерически закричал, завопил от испуга, его глаза расширились, и он сам отпрыгнул назад и упал на спину, не опуская фонарных лучей с монстра. Существо же бросилось прямо на него, перепрыгнув через стол и не задев ни одной бумажки на столе, и тут же очутилось сверху над парнем, прижав его стальной хваткой к полу. Оно смотрело прямо в глаза сквозь луч фонаря, а его оскал стал ещё шире. Но в ту же секунду оно грозно зарычало, а потом и закричало, от резких и болезненных порезов от вытащенного ножа с пояса. Монстр отпустил его от неожиданности и боли, что позволило отползти ещё назад и успеть выхватить пистолет из кобуры. Но не успел парень направить оружие в существо, как он получил удар справа, выбивший оружие, а затем его перекувырнуло и сильно прижало другое такое же существо. На этот раз его прибили к стене, существо не отпускало его рук, а его морда стала приближаться очень близко к лицу, что заставило отвернуться в сторону. Внезапно приблизилось и то существо, которого удалось ранить, а ещё через секунду справа от центрального монстра пришло и третье. Его окружили со всех сторон, прижали и практически обездвижили, все три морды смотрели прямо на него, но центральный монстр приближал свою всё ближе и ближе к лицу. Парень дрожал от страха и тихо тараторил матерное слово «б**», ожидая того, что его сейчас изрежут, изорвут, искромсают, если не четвертуют, а потом, наверни-ка, съедят.