Перед рассветом

— Хорошо, — она посмотрела на наручные часы. — Где они? Должны очень скоро прийти.

— Зин, а эти порезы, — обратила Валя внимание на следы от ран на оголённых руках девушки, поскольку та переоделась в лёгкую безрукавку, — они откуда?

— Я не хочу рассказывать, можно не буду? — проговорила она с каким-то отвращением.

— Прости. Не надо рассказывать, — виновато сказала она.

— Знаешь, — Зина тихо улыбнулась, — я хочу кое-что сказать — я ошиблась на счёт тебя.

— То есть? — смутилась она.

— Я сначала подумала, — Зина немного сместилась и обхватила Валину руку обеими ладошками, — что из всех ты самая ответственная и суровая, а нет, у тебя робкая душа, — она мило улыбнулась, посмотрев Вале в глаза.

— Ты мне так сестру напоминаешь, — проговорила Валя, закрыв глаза. Её выражение сейчас прозвучало одновременно и грустно, и радостно.

Со стороны входа раздался тихий стук по металлу, через 2 секунды ещё один, а потом ещё один.

— Пришли. Иди в гостиную…ну ты понимаешь, — сказала Зина, отпустив Валю, и направилась к входу.

Валя стала терпеливо ждать возле прохода в гостиной. Детишки продолжали дремать, и их никак не отвлекал посторонний шум. Раздался звук открытия, а затем и закрытия входной двери, сопровождаемый тихими словами Зины и вернувшихся путников. Ничего особенного в их диалогах не было: то парой ярких воспоминаний обменятся, то шуткой, и всё в этом роде. Скоро они переместились в компьютерный центр, где Зина остановила пришедших и заговорила серьёзно. Валя всё прекрасно слышала и пользовалась эхо локацией, что помогало ей видеть в голове чёткую картинку происходящего в комнате: вот Зина говорит загадками на её и Светину с Надиной нелёгкую судьбу; вот передаёт папку, вот они уже открыли её… Как вдруг сзади она уловила шум и развернулась — в комнату вошёл Терм. Судя по внешнему виду, он тоже помылся и переоделся в лёгкую футболку, яркие бриджи и кроссовки. И именно бриджи открыли главную причину его прозвища среди ребят:

— Привет, слушай, ты не знаешь, где Зина? — сразу обратился к Вали он, направляясь к ней.

— Рома, ты не… — у Вали ненадолго пропала возможность правильно составить фразу.

— Что? — он сначала посмотрел за её пристальным взглядом, а потом и на себя.

— Ты не говорил, что ты инвалид, — очень опечаленно проговорила Валя. Главной причиной грозной клички Ромы был металлический протез по колено на правой ноге. Несмотря на то, что Рома очень уверенно держался на ногах и вообще не жаловался, Валя как-то испугалась этой новости и ей стало с какой-то стороны жалко Рому (ещё бы, ты живёшь в мире, где необходимо для жизни крепкое тело и здоровье, а у тебя конечностей не хватает).

— Эм, Валь, пожалуйста, не называй меня так, — он встал возле неё и у них завязался диалог. — Мне не очень-то приятно…

— Прости, пожалуйста, просто…как же ты ухаживаешь за протезом? — попыталась она смягчить обстановку.

— Да ничего сложного, его только смазываю, а остальное чищу тщательно. Вот и всё, — он развёл руками.

— То есть проблем не испытываешь.

— Нет, привык уже.

— А…а как это случилось? — Валя робко задавала вопросы.

— Да восемь…или семь, — он задумчиво посмотрел в потолок, — в районе этого…короче, до войны я попал в неприятную ситуацию: увлекался скалолазанием, полез с друзьями на скалы, без страховки, не стану говорить, где мы были…ну, короче…вот, полез на скалы — случайно сорвался и упал, при падении несколько раз шкрябал руками по скале…пытался зацепиться…

— Ой, ужас. У меня в детстве был страх высоты, — понимающе сказала Валя.

— Ну так вот, грохнулся, и если приземлился — более-менее, то вот своими цеплялками о скалу сорвал несколько крупных камней и осколков — и один угодил мне в большую берцовую после того, как я упал. Везли меня в больницу очень долго. Результат — ампутация до колена. Ребята помогли с деньгами, собрали на хороший протез. И вот с тех пор — так и живу.

— Понятно, — она опустила морду.

— Эй, ты чего нос повесила? — он слегка улыбнулся. — Слушай, там что ли пришли? — он повернулся в сторону разговоров в «Скайнете».

— Ром, я просто хочу признаться, высказаться…

— Груз с души снять? — он приветливо поднял брови.

— Я хочу просто сказать, что прежде тебя считала обычным трусливым ботаником и задротом, который засел в конуре и боится высунуться, но сейчас…прости меня, пожалуйста, — они тихонько посмотрела на него.

— Ой, Валь, — он тихо рассмеялся, — вообще не обижался. Ну считала и считала, и что? Всё в порядке же, теперь ты по-другому относишься? По-другому. Да и если бы относилась, как раньше, это бы нам мешало жить?

— Просто для меня человек, ставший инвалидом — это самый несчастный и слабый человек. У меня дядя обе руки потерял, когда на лесопилке работал. Так что, — она немного потупилась, — просто для меня это тяжело, и…и я хотела…признаться…

— Ну, спасибо, что честно сказала, мне приятно знать, что обо мне кто-то так думает и жалеет. Спасибо, — он легонько изобразил поклон.

— Тебе спасибо… — он в ответ мило улыбнулась, не показывая зубы.