Перед рассветом

— Очень. Надь, я люблю оружие, как бы ты к этому не относилась.

— С пониманием. У каждого своё хобби.

— Спасибо. И в один момент, когда он стал демонстративно орать, типа «больше такого нет», «с завода», он, конечно, не так говорил, я…я не знаю, как они так хорошо подбирают слова…эти торгоши…

— Ну и что?

— Да…я…просто сломался и сказал, типа согласен на его условия, и купил.

— Ну сказать Духу не мог?

— Не успел, Надь. Этот хрен проворным оказался. У него сразу в рюкзаке оказался американский одноручный гранатомёт М79, и он, будто знал, что я и Дух друзья, сразу побежал к нему, впаривать гранатомёт за двадцатку. Тот, понятно, сказал, что не купит, и ублюдок сказал, что типа я вот купил револьвер за двенадцать, чё он не может гранатомёт за двадцать…

— Тебя подставили…

— Ублюдок знал, как действовать, чтобы продвигать товар, только не знал, как Дух отреагирует…

— И ты испугался и удрал. Ясно, — Надя погладила его по голове. — Парнишка… Я прощаю тебя, Саш. Всё хорошо. Не кари себя. Все мы ошибаемся. Ты ведь понимаешь, что виноват — это главное. Не наступи на эти же грабли.

— Да, Надь, просто меня до встречи с вами уже пытались так развести. Терм спас. И вот, блин, я попал.

— Не попади ещё раз. Мне уже понятно, что ты ещё не повзрослел… — Надя специально говорила с улыбкой и насмешкой, всё время почёсывая Гида то по плечу пальцем, то по шеи.

— Отвратительно это осознавать. Здоровый хрен, убивший уже больше десятка человек, не разбирается в долбанном рынке.

— Я тоже не разбираюсь. Что мне, тоже забиться в четырёх стенах?

— Прости, — помолчав, ответил тот.

— Прощаю, — Надя специально его обняла, и тот вздохнул с каким-то облегчением, прижавшись к ней лицом.

Спустя минуту, она отпустила его и продолжила интересующий её вопрос.

— А почему ты не рассказал? Почему не попытался поговорить?

— Тут… — он снова замялся и снова начал прятать взгляд. — Надь, дай мне обещание: не уходи, пожалуйста, когда я расскажу.

— Что, причина ещё тупее?

— Пожалуйста…

— Хорошо. Даю обещание. Что же тебя заставляло сидеть здесь?

— Да… — по лицу и голосу, Надя поняла, что сейчас произойдёт совсем глупая ситуация. — Да…Терм тогда поржал надо мной…и предложил на спор…на кредиты, б****…

— Что? Что он предложил? — у Нади голос стал очень звонким от такого поворота.

— Типа, кто первым сломается, я или вы… Я на эмоциях тогда согласился, хоть и понимал, что поступил как м****…

Тот не договорил, т. к. Надя в тихом смехе матернулась и, если так можно сказать, сделала распространённое движение «Рука-Лицо»:

— Чёрт возьми! Два дебила!

— Да! Да, вот такие вот идиоты! Мы однажды на спор пили чистый спирт! Потом на спор на кошку охотились с…с грёбанным ремнём! А ещё один раз я с ним поспорил на…короче, Терм выиграл, он сел на грёбанный тазик, под которым был взрывпакет! Ну мы такие! Иначе… — Гид, понимая, что только что утонул в стыде, сам закрыл лицо руками, оперевшись локтями о ноги.

Он просидел в таком положении несколько минут, всё время слыша, как Надя заливается в тихом, можно сказать, истерическом смехе. Пока она не замолчала и снова прижала его к себе. Ощущения были смешанными, будто он опять вернулся в детство, будто после отчёта его обнимает мать. Надя всё ещё поддёргивалась от смеха, но с дружеской любовью прижимала парня к себе:

— Ой, дурачок, мне же своего хватает, ну вы-то… Ой! Мальчишки! Ну, нет слов!

— Надь, я…

— Да молчи, ты. Удивляете вы в плохом смысле.

— Прости…

Она вздохнула и, обхватив того за щёки, спросила:

— Что делать-то будем?

— Хрен с этим. Пошли, — отмахнулся он.

— Неужели, — помотала та, головой, закрыв глаза.

«Надь!» — раздался Танин голос из коридора, и очень скоро, она вошла в оружейную:

— Вот ты где. Я обыскалась, — она посмотрела на Гида: — О, ну что, созрел?

— Я смотрю, ты вернулась. Как дела?

— Ну, я там уже не нужна. Всё купили. Саш, так и будешь сидеть в… — она остановилась, увидев револьвер с одним патроном, лежащими на ящике рядом. — Не поняла. Это что?

— Чтобы ты понимала, я когда вошла, он в руках это держал, — добавила Надя.

— Дурак что ли?

— Б****, у вас у всех одни и те же мысли возникают при виде револьвера и одного патрона? — развёл руками Гид.

— Увы, другие не возникают, — она вошла внутрь, закрыв дверь.

— Тань, предстоит серьёзный разговор…

— Я знаю, — та перебила её.

— Нет, не с ним, с Термом.

— Чего? Стоп, — она резко нахмурилась и еле сдержала улыбку, — они что, опять на спор что-то…?

— А! Так подобное уже случалось! На почве ссоры они на спор что-то творили?

— Ой, не представляешь, сколько таких случаев было за два года, — закатала та глаза.

— Б****! — Надя снова засмеялась. — Тогда, я буду ждать нашего инвалида, — подметила она, показав кавычки, — а тебе, Тань, желаю просмеяться до коликов в животе, — похлопав подругу по плечу, Надя снова посмотрела на Гида, который стыдливо закрывал лицо: — Давай, герой, расскажи тоже самое ей. Этот бред, надо заканчивать, — договорив, она вышла из комнаты.

***