Перед рассветом

— А, короче, я когда стал выбираться из лабы, они проснулись, стали активно выползать. Я пулей закрыл двери, они герметичные, но пара сотен тварей успела выползти, и они облепили меня, стали жрать. Я, кое-как отмахиваясь, на лифт и на верх. Твари стали преследовать меня. Я просто бежал от них, потому что на всех бы у меня не хватило патронов, да и сожрали бы меня быстрее, чем я бы их потратил. У выхода стояли бочки с горючим, ну я гранату туда, когда твари чуть отстали. От взрыва меня отнесло, я в бессознанку… Когда очнулся, уже всё горело, твари, видимо сгорели вместе с топливом, ну а я получил осколки во все части тела. В диафрагму прилетела арматурина, артерию пробила, вот и крови потерял много. Остальное вы знаете…

— Ну, тогда всё сходится, — сказала Саша Наташе.

— По крайней мере — пауки не выдумка, — кивнула она.

— Вот тебе, — парень хлопнул её по руке, — ещё одни образцы советских проектов.

— Да нафиг такие нужны, — отмахнулась она.

— Лучше драконов делать, — улыбнулась Саша.

— Согласна, — улыбнулась та в ответ.

— Вот, смотрите, — он достал смартфон и, пролистав несколько десятков фотографий и видео, включил одну видеозапись, на которой стояла дата: 02.12.24

Запись включилась, обе уместили морды вплотную к голове парня, чтобы просмотреть видео на маленьком экране. Сразу врезалась в глаза местность: голые зелёные поля мха, частично покрытые неглубоким снегом, одинокие невысокие голые деревья, парочка деревенских домов, заборчики, как деревенские, так и самодельные с навешанной колючей проволокой; стояла парочка человек в военной форме с оружием, как и в возрасте с охотничьим оружием и старых шинелях и шапочках, так и молодых в новеньких формах, бронежилетах, касках с масками, бронированными очками и автоматикой; самым интересным и страшным были убитые существа в округе, выглядевшие точно так, как Наташе описал Сеня.

И вот видео началось, оператор пошёл, снимая всё это побоище, в стороне стоящие болтали о чём-то своём. На второй секунде записи промелькнули бойцы с носилками и раненным на них — у него отсутствовали рука и нога, а на лице разорвана щека, что были видны его зубы. Оператор шёл дальше, не заостряя внимания на раненном. Подошёл к одному деду в шапке «Спорт», пуховике, валенках и со старым, но ухоженным карабином Мосина на плече. На лице, поросшем седой бородой, были видны результаты бессонницы. И этот дед стоял возле убитой твари, рассматривая её.

Между оператором (Сеней) и ним завязался разговор:

— Алексей Михайлович, ну как вы после атаки?

— Да ничего, живём потихоньку, — отмахнулся тот, — вот ведь, упыри! Лезут и лезут, с каждым разом их всё больше, мы всё их стреляем, а они прут и прут. Точно бесы!

— У них тупой инстинкт, вот и лезут.

— Нет, сынок, ты мне этого не рассказывай, — дед покачал указательным пальцем, — я уж точно знаю. Ни один волк не станет лезть туда, где убили его сородича.

— Так это не волки, — оператор направил камеру на упыря, сфокусировав и увеличив план картинки, — не похожи, повадки другие может…

— Да повадки изучить можно. Каждый зверь, каждая птица — живая. Животные умеют думать, они чувствуют, сопереживают, как мы. А эти всё равно лезут, точно бесы из ада.

— Ну или это огромные тараканы, те-то уж точно из раза в раз лезут, — усмехнулся оператор.

— Тьфу на тебя, — отмахнулся дед, наклонившись над тварью. Через какое-то мгновенье дед взялся голой рукой за переднюю лапу твари, чтобы рассмотреть когти (ну вы уже поняли, что сейчас будет), но сразу же, негромко вскрикнув, отпрыгнул, махая рукой, будто обжёгся.

— Алексей Михайлович, ну что же вы?! — оператор сразу переключился на него и стал быстро подходить к нему: — У нас уже несколько пацанов на эти грабли наступили, у них кровь токсична, как чистая, неразбавленная кислота.

— Ай-йа-йа-йа-йа-йа-йай, — закряхтел дед, держа руку в подмышке, — я же откуда знать-то мог?

— Не предупредили, блин. Как? Сильно?

— Да не очень, — он достал ладошку.

— Ожог?

— Ожог-ожог, — закивал тот.

— Ну-ка, давай в камеру, — тот сразу приблизил ладошку — она явно покраснела, в некоторых местах верхний старый слой кожи немного обуглился, — чтобы все знали, какие здесь твари вылезли. Это ведь всё — доказательства, которые посмотрят люди на юге.

— Правильно-правильно, снимай. Всем хочу сказать, — оператор направил камеру на лицо, — кто меня видит: нам трудно здесь, ребятки. Помощь нужна, очень. Прошу, не оставьте нас без внимания. Я понимаю, что сейчас всем очень тяжело, но у нас вот такая вот, — он указал рукой на упыря, а оператор последовал за указателем, снова показав тварь, — проблема, очень серьёзная. Мы сами её решить не можем, — объектив снова направлен на его лицо, — нам нужна поддержка, иначе они нас просто сожрут, а потом и до вас доберутся.

— Класс, — из-за кадра вылезла рука в тактической перчатке, указывающая большой палец вверх, — скоро все увидят, Алексей Михайлович.

— Ну вот, чем скорее, тем лучше, — кивнул тот, собираясь уходить.

— С рукой, точно, всё нормально?

— Да-да, не волнуйся. Вот смотри.