Перед рассветом (СИ)

— Ничуть. Я — курсант императорской академии, аристократ, опора императорского престола. Если бы подарок мне делал мастер из Чёрного Города, я бы не сказал ни слова. Но когда речь идёт о Его Величестве, я не думаю, что медь была выбрана из-за стеснённости в средствах. А значит, и оскорбления никакого быть не может…

— Господин Юсупов, — вдруг подал голос один из гвардейцев — командир, как я понял. — Его величество с уважением относится к предпочтениям своих верных подданных. Особенно тех, чей род входил в Ближний круг на протяжении многих веков. Его величество предвидел вашу реакцию на слова господина Калиновского. Домашний ювелир Юсуповых был призван для консультации, и ваш амулет исполнен особо.

Я увидел, что гвардеец держит в руках не сумку, но ящичек. Теперь он его открыл. На чёрном бархате лежал золотой браслет, покрытый замысловатым орнаментом.

— Надеюсь, инцидент исчерпан? — сухо спросил гвардеец.

Я буквально затаил дыхание. Игра становилась всё интереснее.

— Невероятно, — ровным голосом отозвался Жорж. — Но теперь мне, право, несколько неудобно перед остальными курсантами…

— Ах, не стоит беспокойства, господин Юсупов, наряжайтесь, — пропела Полли, вызвав очередной раскат хохота.

— Что ж, воля ваша — выбирайте. Медь или золото, — пожал плечами гвардеец. — Или, быть может, ваше сиятельство предпочитает какой-то иной металл?

Мне хотелось аплодировать этому парню. Признаков глумежа нельзя было заметить при всём желании. Он вёл себя как официант: «Слушаю-с! Чего изволите-с?»

— Не буду изображать из себя белого мага, как некоторые, — развёл руками Жорж. — Выбираю золото. И, я надеюсь, вы передадите императору мою глубочайшую благодарность.

— Разумеется, ваше сиятельство. Извольте вашу руку. Напоминаю, что перед тем, как надеть браслет, вы должны произнести: «Я принимаю защиту от Тьмы».

Гвардеец подошёл к Жоржу. Жорж безропотно протянул руку. Я ждал, затаив дыхание. Отвести бы людей подальше, но это может спугнуть Жоржа! Нет, сейчас главное — вывести эту гадину на чистую воду. Вот он, момент истины!

— Я принимаю защиту от Тьмы! — отчётливо услышал я.

Браслет защёлкнулся на запястье Жоржа.

Где-то далеко-далеко как будто послышался раскат грома. И ещё — как будто свет набирающего силу солнца ненадолго сделался более тусклым. Вот и всё.

Жоржа не порвало пополам, из него не хлынула Тьма. Он не свалился замертво.

Гвардеец отступил, а Жорж, подняв руку, полюбовался браслетом.

— Безупречно, — сказал он. — Попрошу матушку передать нашему ювелиру вознаграждение за консультацию.

* * *

Шёпотом матерясь, я вошёл в учебный корпус. На моём запястье болтался бесполезный медный браслет. Никогда не любил цацки, в бою от них ничего, кроме вреда — а я всю жизнь в бою.

Теперь же придётся носить браслет чёрт знает сколько времени. И не только мне — всей академии! Большинство из учащихся которой, кстати, искренне верят, что эти медяхи защитят их от Тьмы. И когда Жорж устроит новый прорыв, вполне возможно, полезут на рожон и умрут.

Чёрт! О мудрейший император, если бы ты только мог предвидеть, как провалится твой план! И как, как мне теперь тебе доказать, что этот сучий потрох Жорж действительно носит в себе Тьму?!

А может, он и не носит?.. Что если я ошибся? И Света тоже ошиблась? И Иллариону показалось? А все загадочные изменения, происходящие с Жоржем — запоздалое половое созревание…

Но Мурашиха! Она-то видит линии вероятности.

Хотя… А вдруг и она ошиблась? Линии вероятностей — это ведь не телевизор. Истолковала что-нибудь немного не так, и…

Почему, чёрт возьми?! Почему браслет не сработал?!

— Ваше сиятельство, к телефону вас, — тихо сказал дядька, отвечающий за связь. Он дожидался меня в холле.

— Угу, — буркнул я и пошагал к будке. Выставил глушилку, прижал трубку к уху. — Барятинский.

— Судя по вашему недовольному тону, катастрофы не случилось, — резюмировал Витман.

— Вообще ничего не случилось, — прорычал я. — Этот клоун надел браслет и даже глазом не моргнул!

— Не будьте столь категоричны, капитан Чейн. Конечно, если бы господин Юсупов рассыпался в прах, мы бы сейчас пили шампанское у меня в кабинете. Но вспомните: это ведь браслет, помогающий сдерживать Тьму.

— Ну да. — Я нехотя перевёл мышление на конструктивные рельсы. — Просто в Юсупове, согласно моим подсчётам, столько Тьмы, что было бы крайне неплохо увидеть, как он распадается в прах.

— Охотно допускаю. И вся эта Тьма сейчас — под гнетом браслета. Она не может прорваться. Юсупов больше не сумеет устроить прорыв. Разве это не плюс?

— Не плюс, — возразил я. — Мы ничего не доказали, потому что ничего не увидели.

— Кому «доказали»? — переспросил Витман. — Лично я вам верю безоговорочно. Его Величество, полагаю, тоже. Кредит доверия вы у него заработали огромный. Тьма — это то, о чём никто и ничего толком не знает, у неё практически нет изученных свойств. Мы отработали гипотезу — только и всего. Продолжаем наблюдение. Выжидаем.

Вдохнув и выдохнув, я сказал:

— Ладно. Считайте, что успокоили. И хорошо, что позвонили: есть хорошие новости. Мне удалось выбить из книги Юнга координаты прорывов.