Перед смертью не надышишься

— О, — произнесла она и ужасно мило залилась краской.

Они снова пошли по улице.

— Так о чем ты говорила? — напомнил Сикс.

Шелби Моррисон заинтриговала его. Как зачарованный, он не мог отвести глаз от ее профиля.

— А, да. В общем, мы с подругой устроили вечеринку. — Она криво усмехнулась, а Сикс подумал, что в жизни не видел улыбки, красивее этой. — Скажем так, ей эта вечеринка нравилась больше, чем мне. Я могла бы вызвать такси, конечно, но мне так хотелось поскорее уйти оттуда, что я просто не могла ждать, пока такси приедет. — Она слабо пожала плечами. — Да и живу я недалеко.

Сикс вглядывался в тротуар, почему-то испытывая отвращение к самой мысли о том, чтобы задать этот вопрос:

— Как его зовут?

Глава 2

Шелби резко остановилась и распахнула глаза.

— Откуда ты узнал?

Ее реакция вызвала у Сикса улыбку.

— Я был поблизости, — ответил он, пожимая плечами.

Шелби тряхнула головой и пошла быстрее. Она понятия не имела, почему говорит ему все это и почему чувствует себя так, будто знает его всю свою жизнь. И в тот же момент поняла, что сейчас самое время заткнуться.

— Я живу за углом, — сообщила она.

Оказалось, чтобы добраться до дома, ей потребовалось вдвое больше времени, чем обычно. А может быть, это просто рядом с ним так казалось. Его присутствие подавляло. Как будто она всю дорогу на собственных плечах тащила его огромное тело. Внезапно единственным, о чем она могла думать, стала ее мягкая удобная кровать.

— Можно мне мою сумку? — пробормотала Шелби, глядя, как он снимает ее с плеча.

Веки отяжелели. Открывать глаза было все труднее. Прекрасно понимая, что он наблюдает за ней, Шелби сунула руку в недра сумки в поисках ключа и сделала несколько шагов к своему дому, но едва переставляла ноги. День выдался длинный и утомительный. Вино и то, что произошло вечером, определенно подействовало на нее. Она так устала, что даже не могла вспомнить, когда в последний раз уставала так же сильно. Может быть, ей нужно попить витамины.

Дрожащей рукой Шелби вытащила ключ, открыла дверь и повернулась к нему лицом. Его взгляд огнем обжег ее.

Ноги подкосились. Легким не хватало воздуха.

Сильная рука поймала ее и прижала к широкой твердой груди. Где-то внутри нее рос холод, проникающий в кости.

— Прости, мне надо…

Разум затуманился, черты его лица стали расплывчатыми. Шелби хотела освободиться из его объятий, но обнаружила, что вцепилась руками в сильные плечи, чтобы не упасть.

— У меня т-так кружится голова, и мне… мне так холодно…

Он склонился и прошептал ей в волосы:

— Тише, тише, не борись со мной.

Он крепче прижал к себе Шелби, и оказалось, что ее тело идеально подходило ему, легко приспосабливаясь к его изгибам и впадинам, удобно прижимаясь к широкой груди и крепким бедрам.

С ней явно было что-то не то.

Истерика норовила захлестнуть ее с головой, сердце неистово билось в груди, воздух обжигал горло и легкие. Она не могла дышать, не могла говорить, не могла думать.

— Пожалуйста. Умоляю…

Шелби понятия не имела, о чем просит, только чувствовала, что она в отчаянии, чувствовала себя… беспомощной.

Казалось, их ноги соприкасались везде, где только можно. На самом же деле его длинные крепкие ноги с обеих сторон поддерживали ее собственные, готовые подвести Шелби в любой момент. Когда она выгнулась в слабой попытке вырваться из его рук, что-то большое и твердое уперлось ей в живот. И она прекрасно знала, что это такое.

— Пожалуйста, мне…

Ее грудь тесно прижималась к его груди, а талия была словно приклеена к нему. Она продолжала бороться с холодом внутри себя и с руками, обнимавшими ее.

— Отпусти меня.

— Шшш. — Он еще сильнее обнял ее, и настойчивая твердая выпуклость вжалась в низ ее живота. Шелби чувствовала на лице его горячее дыхание, а потом ощутила легкое прикосновение его губ к своим. — Шшш.

Она вздохнула, и ее мышцы расслабились. С ним было так хорошо. Так хорошо… Леденящий холод продолжал наполнять ее, заставляя прижиматься к нему все теснее и теснее в поисках тепла. Ее грудь почти расплющилась об его, а сердце билось в бешеном ритме. Он стал еще теплее, и его кожа обжигала ее вдруг вспотевшие ладони.

Голос незнакомца превратился в чувственный горячий шепот:

— Освободись.

Его теплые губы накрыли ее губы, требуя и уговаривая их приоткрыться. Шелби дрожала, но ей каким-то образом удалось найти силы, чтобы лизнуть кончик его языка. Он на мгновение замер, потом издал глубокий грудной звук, и поцелуй стал глубже, требовательнее, когда его язык погрузился в ее рот. В тот миг, когда он погладил влажным горячим языком ее небо, бурлящее в нем тепло затопило ее.

Тело Шелби как будто заново обрело силу, оно пело, когда он целовал ее. Он не просто изучал ее. Сильные, требовательные движения языка будили в ней голод, отчаянное желание узнать, какой он на вкус.

Шелби еще никогда не испытывала такого отчаяния. Ей казалось, будто ее жизнь зависит от того, что происходит, будто она умрет, если он не будет ее целовать, попросту перестанет существовать, если она не будет целовать его в ответ и не возьмет то, что предлагал его рот, и даже больше.