Перед судом народа

К часу дня на площади собралось свыше 30 тысяч человек. Бойцы, рабочие, колхозники. Старики, женщины, подростки. Плотной стеной обступили люди виселицы. На крышах, на деревьях — всюду были,люди. И в первых рядах стояли те, у которых погибли от кровавых лап немецких захватчиков и их пособников родные — дети, братья, сестры, мужья, жёны, отцы и матери. Давно ждали они часа возмездия.

Он пробил, этот час! Подъехали машины... Ровно в 13 часов изменников казнили. Чья рука их покарала? Их покарала рука тех, чьи дети, жёны и старики-родители зверски замучены и уничтожены оккупантами. Это была святая месть. Рука всего советского народа покарала отступников.

Правосудие свершилось. Предатели родины повисли на позорных перекладинах. Раскатами грома прокатились по площади рукоплескания — всенародное одобрение приговора Военного Трибунала. И жаль только было краснодарским вдовам, жаль краснодарским сиротам, что близкие их, которые стали жертвами гнусного предательства, не могут быть здесь на площади в минуту расплаты.

Тысячи горящих, ненавидящих глаз — мужских, женских, детских, смотрели без страха и сострадания на мерзкие трупы. Каждому невольно хотелось сказать, глядя на эту паршивую падаль:

— Не обдувай их, ласковый ветер Кубани, не грей их,- щедрое солнце родины. Это — отступники! Это — изменники!

Ненавистью горели глаза старой матери, у которой гитлеровские выродки ни за что, ни про что повесили на Красной улице единственного сына. Пять месяцев ждала часа возмездия седая от горя мать.

Закачались на виселицах поганые трупы с надписями:

«Казнён за измену Родине».

До вечера не иссякал людской поток на площади. Люди всё шли и шли из пригорода, из станиц. Шли матери, отцы, сестры, дети жертв немецкого гестапо... Из станицы Тимашевской пришёл пешком юноша.

— Кто из них Тищенко? — спросил он у людей, которые стояли вокруг виселиц.

— Вот этот! — указали ему;

Гневно взглянул он на мёртвого предателя и тихо произнёс:

— Он убил мою мать...

А люди всё шли и шли на площадь. До поздней ночи вспыхивали возле виселиц маленькие митинги — это пострадавшие от немцев рассказывали о пережитых страданиях и справедливом приговоре.

— Ни одному гаду не дадим спуска! — восклицала женщина, — будем глядеть в оба, немец ещё жив... А этим так и надо! Пусть знают все проклятые изверги наш закон: собакам — собачья смерть!

— Земляки! Не победить немцам России, — говорил рабочий-шорник, — советский народ отомстит им за свои муки, как отомстил этим гадам ползучим... Мы предателей с корнем вырвем из нашей земли, как бурьян поганый! Смерть предателям! Смерть Гитлеру!

— Прошу слова! — волнуясь, сказал безрукий воин, инвалид Отечественной войны, — товарищи! Мы на фронте с врагом дрались, кровь проливали, сил своих не щадили, а в это время эти иуды наших близких терзали... Товарищи, поклянёмся мстить беспощадно за кровь и слёзы наших детей и жён!

~ Друзья! Земляки! — воскликнул боец-гвардеец, приехавший на казнь с фронта,— товарищи, придёт время, и мы будем судить всю гитлеровскую орду! Не уйти немецко-фашистским палачам от приговора! Кровь за кровь! Смерть за смерть!

Два дня качались на перекладинах мёртвые тела изменников. Два дня кипел вокруг них народ. Проклятия срывались с уст стариков и детей. Проклятия срываются с уст всех честных людей нашей советской родины.

Будьте вы прокляты, изменники земли русской! Будьте прокляты, предатели советского народа! Вечный позор да падёт на ваши мёртвые головы!

ГИТЛЕРОВСКИМ ЛЮДОЕДАМ НЕ УЙТИ ОТ ВОЗМЕЗДИЯ

Гитлеровские выкормыши — полковник Кристман, капитан Раббе, доктор Герц, офицеры Босс, Сарго, Сальге и другие злодеи улизнули. Они ещё не пойманы. Они ещё не сидят на скамье подсудимых, не висят на перекладинах,

Но мы их поймаем! Они не спрячутся от нас. Мы найдём их, где бы они ни скрывались. Придёт час, когда не только эти бешеные волки, но вся гитлеровская звериная орда будет держать ответ за свои кровавые злодеяния перед советским народом и перед всем человечеством.

Будет судебный процесс, на котором первые места на скамье подсудимых займут Гитлер, Геббельс, Геринг и все их подручные. И мы принесём тогда на суд детские окровавленные рубашонки. Мы приведём на суд подростков с отрезанными руками. Мы приведём на суд матерей с выколотыми глазами. Не только кристманы, герцы, но все гитлеровские людоеды ответят миру за трупы младенцев с синими пятнами на шеях, за «душегубки», за все свои кровавые злодеяния.

Да и разве только в одном Краснодаре бесчинствовали и зверствовали немецкие выродки? Разве это первое преступление гитлеровских разбойников! Нет, это не первый случай массового умерщвления мирных советских граждан. Это — их программа, их система. Главари гитлеровской Германии с первых дней войны разработали целую программу истребления советских людей. Вот откуда — эти механизированные могилы на колёсах, эти автобусы смерти.