Ученые-неоинституционалисты доказали зависимость эффективности экономики от эффективности ее институциональной основы595. Иными словами, как и в любом другом социуме, в аргентинском обществе имеются институты, как повышающие, так и снижающие эффективность экономической системы.
Оценке «институционального качества» Аргентины может помочь «кардиограмма» состояния основных компонентов страновой
Разделение властей. При формальном наличии трех ветвей власти эксперты отмечают имеющиеся проблемы. Даже в демократических условиях наблюдаются попытки президентской администрации «подмять под себя» законодательную и судебную ветви власти. Бросается в глаза астрономическое количество законодательных актов, принимаемых, минуя парламент. В Аргентине, отмечал депутат конгресса от ГРС Даниэль Кац, «существует чрезмерная концентрация власти» в руках правительства, которое «временами действует наподобие военных режимов»596. С этим связаны персоналистские (и каудильистские) тенденции, стремление отдельных глав государства до бесконечности продливать свое пребывание у власти (Х.Д. Перон, К. Менем). В прессе многократно упоминался план четы Киршнер управлять в течение 16 лет, попеременно сменяя друг друга597. Отсюда – обвинения в авторитаризме, ставшие расхожей монетой в руках противников правительства.
Диктатура закона. В стране ощущается явная нехватка уважения к закону и во многих случаях у физических и юридических лиц просматривается стремление уклониться от выполнения законодательных норм и правил (избежать уплаты налогов, любыми способами уйти от гражданско-правовой и уголовной ответственности). С другой стороны, претензии правового характера предъявляются к политическому руководству. Например, в конце мая 2001 г. АИС выступил с целым рядом требований к власти, сформулированных в специальном документе под названием «Основы для восстановления Нации». В числе прочего промышленники указывали на необходимость обеспечения «подлинного и серьезного правового порядка»598. Данная проблема тесно связана с вопросом разделения властей. Уже в первый год своего президентства Н. Киршнер «революционным образом изменил неписаные правила аргентинской политики». Он кардинально поменял состав Верховного суда, сместил чрезвычайно влиятельного («неприкасаемого») председателя этой высшей судебной инстанции Хулио Насарено и ввел в состав суда юристов, не связанных с традиционными политическими партиями. Этот шаг был воспринят как «коренная и громадная институциональная перемена»599.