Перед заходом солнца

Штейниц (который все время оставался в комнате незамеченным). Несчастный глупец! Впоследствии его невиновность была доказана на девяносто процентов.

Ганефельдт (только сейчас увидев Штейница). Ах, вы здесь?

Штейниц. Я был занят своим делом.

Паула Клотильда (в ужасе). Покончил с собой в тюрьме?! Значит, по-видимому, было мерзкое дело! Как вы думаете, свекор знает об этом? Если нет, необходимо ему сообщить.

Штейниц. А мне это не кажется важным.

Входят тайный советник Клаузен с Беттиной, которая, как и раньше, льнет к отцу, профессор Гейгер, профессор Вольфганг Клаузен, Эгмонт Клаузен, Кламрот со своей женой Оттилией. Вольфганг ведет за руку восьмилетнего сына. Оттилия несет на руках полуторагодовалого сына и ведет за руку четырехлетнюю дочку. Позади – старый слуга Винтер.

Клаузен. Благодарю вас всех, благодарю всех – дорогие друзья, дорогие дети и внуки – за этот очень удавшийся праздник.

Беттина (растроганно, достаточно громко, чтобы все слышали, но обращаясь только к отцу). Я уверена, что мама взирает на нас с небес.

Оттилия (подходит вплотную к отцу). Ленхен, дай дедушке лапку и скажи: «поздравляю». Только ясно.

Клаузен. Будем считать, Оттилия, что она уже доставила мне это удовольствие.

Девочка подходит к Гейгеру.

Ленхен. Поздравляю тебя с днем рождения, дорогой дедушка!

Гейгер. Вот тебе на! А я и не знал – оказывается, я твой дедушка! (Весело смеется.) Я вообще еще не дедушка. Почему ты так решила? Все уверяют, что я выгляжу как юноша.

Оттилия. Ленхен, что с тобой? Разве ты не узнала дедушку?

Клаузен. Она поступает как умеет, дорогой Гейгер.

Гейгер. Малютка смутила меня. Твоя величественная роль патриарха мне не подходит.

Ганефельдт. Как сказано в Библии: «Я сделаю тебя великим народом земли!»[15]

Паула Клотильда (злобно на ухо Ганефельдту). Остается еще прибавить: «Я умножу семя твое, как песок на морском берегу»!..

Клаузен. Итак, еще раз спасибо, спасибо, спасибо! Увидимся все за ужином.

Бенина. Прости, папа, но сегодня вечером банкет в ратуше.

Клаузен. Верно! Значит, встретимся в другой раз.

Бенина. А теперь я принесу тебе лимонад.

Клаузен. Нет, милая Беттина, сегодня я обойдусь без лимонада. – Винтер, сервируйте красиво и уютно стол, поставьте две бутылки поммери,[16] и мы поболтаем с тобой, милый Гейгер, о добром старом времени. – До свидания, до свидания, мои дорогие дети!

Волей-неволей всем приходится уйти; Гейгер и Беттина остались. Винтер накрывает на стол.

Беттина (смущенно). Я только хотела спросить: я не помешаю?

Клаузен. Ты знаешь, что никогда не мешаешь, Беттина. Но, боюсь, тебе будет скучно слушать воспоминания двух старых университетских товарищей.

Беттина. Нет-нет, папа, я этого не боюсь.

Клаузен. Итак, спокойно оставь нас вдвоем на полчаса. Отдыхаешь, когда можешь поболтать с глазу па глаз о том о сем.

Беттина. Тебе ничего не нужно, отец?

Клаузен. Сейчас абсолютно ничего.

Беттина. Если понадоблюсь – я рядом, в музыкальной комнате. (Уходит.)

В доме вес затихло. Чувствуется, что праздник в саду окончился. Замолк джаз. По сцене прошли несколько уходящих гостей. Среди них музыкант с инструментом. Винтер подает шампанское.

Клаузен. Винтер, закройте все двери, а перед одной, которая останется открытой, встаньте цербером.[17]

Винтер. В доме осталось только несколько музыкантов.

Клаузен (улыбаясь). Несколько хороших и несколько плохих.

Гейгер. Такие торжества всегда устраиваются больше для гостей, чем для юбиляра… Твоя библиотека очень разрослась, Маттиас.

Клаузен. Наверху, на втором этаже, помещается основная масса книг. Я даже держу библиотекаря. Сейчас он в Арт-Гольдау.[18] Поехал навестить мать; он – швейцарец.

Гейгер (рассматривает большую фотографию). Конная статуя Марка Аврелия…[19]

Клаузен. Да, эта самая прекрасная в мире конная статуя. Она в Риме, на Капитолии.[20] On revient toujours `a ses premiers amours.[21] Итак, сядем, дорогой Гейгер.

Гейгер. Бургомистр прав: если не знать, что ты основатель и глава крупного предприятия, действительно можно подумать, что это жилище ученого.