Перед зеркалом

Прохор Петрович в советское время был заведующим производственной базы, имел огромные связи, смог приватизировать складские помещения и организовать в них склады по продаже строительных материалов. Через несколько лет процветающего бизнеса он «оттяпал» заброшенные земли в разных частях города и промышленной зоне, «захватил» бесхозный карьер по добыче песка, за бесценок выкупил тяжелую технику и стал монополистом по строительству дорог в нашем регионе. Амбициозность этого богатого человека не давал ему покоя, желание безграничной власти совсем лишило его сна, поэтому он решил подключить молодую команду креативных людей, чтобы показать всему региону, кто должен стать следующим руководителем нашей области.

Знакомство с этим человеком произвело на меня удручающее впечатление. Прохор Петрович говорил протяжно и очень надменно. В своем кабинете долго и уныло хвастался трофеями, полученными на охоте в разных частях планеты, коллекцией роскошных кинжалов и ножей, приобретенных у златоустовских мастеров и гениев кубачинского серебра, упивался рассказом о нефритовых шахматах, полученных в дар от китайского ювелира. Лишь одна мысль примеряла мою душу с этим чванливым богатеем – предвкушение гонорара за работу, который должен был освободить меня от долгов за недавно купленную квартиру. Оставалось только набраться терпения и поскорее выполнить заказ.

Но заказчик оказался еще противнее, чем я мог предположить. Каждое слово лозунга его компании подвергалось критике, не говоря о фотографиях и цвете баннеров на рекламных проспектах. Любые творческие идеи искоренялись до основания. Прохор Петрович был недоволен абсолютно всем, даже своей автобиографией, которую он надиктовал сам. Переговорив с коллегами, мы приняли решение отказаться от заказа, но вдруг наш мучитель объявил, что принимают концепцию его «раскрутки». Для того чтобы отметить первые успехи, он пригласил всех на охоту. Я находился в отчаянии, ведь мне пришлось несколько месяцев с утра до ночи писать и рисовать его буклеты и баннеры, ездить на все склады и карьер, чтобы познакомиться с сотрудниками этого невыносимого человека, перечитывать многочисленные контракты, писать аналитические записки, связанные с достижениями этой компании. Однако теперь мой гонорар зависел от того, смогу я нарушить свой зарок или нет. С той злополучной охоты прошло больше десяти лет. За это время я возмужал и повидал немало мерзкого и отвратительного на своем пути, но только воспоминания о том несчастном зайце до сих пор вызывали ощущение комка, подступившего к горлу. На следующее утро я позвонил Прохору Петровичу и заявил, что ехать на охоту не собираюсь, прошу рассчитаться со мной по всем обязательствам, оговоренным ранее. Мой собеседник немного помолчал, потом назвал меня трусом и отказался платить за работу. Я был взбешен поведением этого зазнавшегося морального урода. Потом переговорил с генеральным директором, чтобы в судебном порядке взыскать положенную сумму, но тот лукаво прятал глаза и попытался объяснить, что с такими влиятельными людьми лучше не спорить, тем более не судиться. По его поведению я понял, кому достанется мой гонорар.

С тех пор отношения в коллективе были испорчены. Генеральный директор утверждал, что не присваивал моих денег, однако новая роскошная машина перед окном говорила об обратном. Я попытался узнать правду у коллег, но вскоре понял, что меня просто «кинули». Предательство людей, которых я считал своими друзьями, простить было невозможно. Мне оставалось лишь написать заявление об увольнении, чтобы начать свое дело, тем более я давно стал замечать, что вся творческая работа в компании давно лежала только на моих плечах.

Не успев придумать план развития своего бизнеса, я получил предложение работать в новой типографии. Во избежание прежних ошибок с коллегами я держался на расстоянии, но не смог пройти мимо прекрасной художницы-оформителя Софии, мгновенно вскружившей мою голову. Этот прекрасный нежный цветок была дочерью егеря, который вместе с женой работал в местном заказнике. Всё детство София наблюдала за окружавшей её природой. Когда она рассказывала о закатах и рассветах в лесу, я понял, почему она стала художницей. Почти сразу мы поняли, что искали друг друга всю жизнь. Я тонул в её темно-синих глазах и понимал, что впервые в жизни влюбился по-настоящему. Почти сразу после первой близости мы стали жить вместе, через полгода поженились.

Я благодарен судьбе и крепости духа, которую воспитал во мне отец, за то, что не предал слово, данное однажды. Переступив себя и поехав на охоту, я, возможно, никогда не встретил бы ту, о которой мечтал всю жизнь.

Компания, где я раньше работал, со временем развалилась, генеральный директор, взяв большую сумму в кредит, исчез в неизвестном направлении. Он оставил коллег без зарплаты, арендаторов – без платежей. Прохор Петрович так и не смог занять высокий пост, потому как умер от сердечного приступа через несколько недель после той самой охоты, на которую я не поехал.