Передача лампы

Только недавно секретарь парламента в Дании, отвечая на вопросы журналистов, сказал, что меня не пустили и не пустят в Голландию, потому что я сказал что-то в защиту Адольфа Гитлера. Журналист указал на то, что я выступал против и что это в немецком журнале Spiegelисказили цитату. Секретарь согласился, что, правда, это было искажение фактов, но, тем не менее… «Его приезд может вызвать беспорядки». А журналист сказал, что перед приездом папы по всей стране прошли серьезные протесты и длительные беспорядки, но все же его пустили, и он был гостем правительства.

А против меня люди не протестовали ни в одной стране. Прецедентов не было, это всего лишь их предположения.

В Голландии есть тысячи саньясинов, сказал репортер, которые радушно приняли бы его.

Я готов встретиться лицом к лицу с этими протестами. Я бы хотел понять, кто эти люди, которые протестуют против меня, на каких основаниях.

Я даже не хочу государственной безопасности. Я даже не хочу, чтобы они несли ответственность, если что-то случится со мной, все под мою ответственность.

Но страх в другом. Это все лишь отговорки. Страх в том, что я могу изменить мышление молодого поколения. Это то, о чем президент Америки написал в своем письме сюда, в Уругвай: «Этот человек опасен по той простой причине, что он чрезвычайно умен и способен изменить мышление молодежи».

У вас больше нет никого, кто бы мог возразить мне? На земле шестьсот пятьдесят миллионов католиков — и нет ни одного, кто смог бы выступить против меня?

В чем проблема? Это должно быть просто и человечно. Я готов к публичным дискуссиям. Я готов прийти в любой из этих парламентов, где говорят обо мне. По сути, если у них есть хоть немного мужества, они должны сами пригласить меня к себе — и я готов встретиться сразу со всем парламентом. Но страх в том — и они сами об этом знают, — что у них нет будущего, их гибель настолько неизбежна, что они боятся, как бы я их не разоблачил.

Их не интересует, что я не разоблачаю путем разрушения. Я разоблачаю ваши заблуждения, чтобы показать позитивное, правильное направление, которое сможет помочь Западу, его творческим людям, его разумным людям трансформироваться.

На Западе просветление — неведомое явление. Там были великие святые, как, например, Франциск Ассизский — прекрасный человек, очень любящий человек. Вы не найдете в нем ничего плохого, но этого недостаточно; у него не было опыта предельной реальности, на что указывают незначительные эпизоды. Папа стал завидовать, что Франциск привлекает последователей, а ведь он еще даже не был причислен к лику святых. Его вызвали в Рим. Вы не можете вот так вызвать Гаутаму Будду. А он явился, поцеловал стопы папы, который был просто дураком. И папа был очень доволен, он даровал чин «святого» Франциску Ассизскому. Он был хорошим человеком, но не просветленным, иначе не было бы такого повиновения: его бы абсолютно не заботило положение «святого», дарованное папой, и он бы не целовал его стопы. Он бы не обеспокоился тем, чтобы приехать в Рим в качестве подданного, которому приказано предстать перед папским двором. Хороший человек, славный человек — все в нем правильно, но только нет света, в комнате темно.

Запад не познал опыт просветления.

Но я настаиваю, что впервые за всю историю мы сделаем просветленными сотни западных людей.

Все эти правительства и их сопротивление не остановят меня. Дело не в моем намерении; сейчас это экзистенциальная необходимость — на Западе должны бытьпросветленные люди. Только эти просветленные люди Запада смогут помочь Западу быть великодушным к нищете Востока, только они смогут создать такую обстановку, в которой будет бесчеловечно и отвратительно продолжать уничтожать пищу, в то время как люди умирают, чтобы держать высокие цены с целью, чтобы ваша экономика оставалась на том же уровне и не страдала.

Получается, экономика гораздо важнее, чем любовь, чем сострадание; но это станет возможным, только если у нас получится, — а у нас получится.

Мои люди пытаются найти подходящее место.

Другие из моих людей пытаются найти корабли — чтобы создать город в океане. И это кажется мне наиболее практичным и вероятным: создать прекрасный город для размещения пяти тысяч резидентов-саньясинов, с возможностью вместить еще двадцать тысяч тех, кто будет приходить и уходить. Мы сможем перемещать этот город с одного места на другое. Мы сможем плавать вокруг всей Земли.

Получается, что нет худа без добра.

Я горю желанием взяться за это!

Глава 18 Нужно набраться храбрости