Передача лампы

Сделать достоянием гласности, что у вас есть глаза и вы можете видеть… Естественно, вам захочется, чтобы все вокруг тоже могли видеть красоту мироздания, все краски, все звезды. Без глаз человек жив только на двадцать процентов, восемьдесят процентов впечатлений он получает с помощью глаз. Естественно, вы хотите помочь. Но, если все слепы, они не смогут понять, что они слепы. Их родители были такими, их прародители были такими; поколение за поколением, только такими они и были, и иначе быть не могло.

А вы предлагаете им нечто настолько новое, настолько возмутительное, настолько оскорбительное, что, вместо того чтобы помочь вам помочь им, они хотят убить вас, уничтожить вас, чтобы не с чем было сравнить, не с чем было сопоставить, чтобы ничто не могло указать на то, что, возможно, они слепы, ничто не могло посеять сомнения в них: «Кто знает, возможно, этот человек прав…»

Они не хотят пускаться ни в какие сомнения. Они не хотят принимать непригодные для них идеи. Убрать этого человека — распять его, отравить его, убить его — намного легче, чем для миллионов людей принять совсем непригодное, неудобное, унизительное явление: они все слепы.

Самое сложное в этом мире — принять то, что ты невежда. Даже самый невежественный человек не готов принять это. Только самые величайшие гении, такие как Сократ, были способны принять, что они ничего не знают.

Нормальные, средние, обычные люди с удовольствием верят, что они знают, что они знают все. И каждый, кто порождает вопрос, порождает сомнение, порождает атмосферу недоверия, опасен, потому что он нарушает мерное течение жизни в спокойствии и невежестве. Этого нельзя допустить.

Это величайшее преступление, известное человечеству.

Поэтому это не моя лила, не моя игра; это не природа, которая пытается восстановить идеальное равновесие, потому что идеальное равновесие — это абсолютная тишина. У которой не будет противоположности.

Такая ситуация возникла, потому что общество жило в невежестве, полагая, что это знание. Оно жило аморально, полагая, что это мораль. Оно полагалось на самые разные понятия, думая, что они соответствуют действительности; на самом деле, они все мнимые.

И каждый, кто пытается разоблачить все эти вымыслы и ложь… Он будет молчать, потому что только в молчании человек может сделать это, только тот человек, чье молчание не потревожит даже смерть. Вокруг него сплошные неприятности: ложь, обвинения, — и все усилия направлены на то, чтобы доказать, что большинство не может ошибаться.

Это странно, но истина не демократична. Что истинно, не может определяться голосованием; иначе мы вообще никогда не придем к истине. Люди выберут то, что им удобно, а ложь — это очень удобно, потому что вам не нужно с ней ничего делать, вам нужно просто верить… Истина требует приложения усилий, изысканий, риска и блуждания в одиночестве по пути, которым еще никто не ходил.

Непосредственно сегодня Анандо поделился со мной некоторой информацией. Кое-что действительно очень важно: все шизофреники, невротики, психопаты или люди с любыми другими психическими отклонениями всегда хотят быть в толпе — они не хотят оставаться в одиночестве. Этот вывод сделали психоаналитики, работавшие с душевнобольными многие годы: эти люди очень боятся оставаться одни и очень комфортно чувствуют себя в толпе.

Обратное тоже справедливо: если вы чувствуете себя комфортно в толпе, значит, у вас есть склонность впадать в психическое расстройство, когда вы оказываетесь вне толпы, когда остаетесь в одиночестве.

В тюрьмах самое большое наказание — заключение в изолятор: когда человека сажают в темный изолятор и только кусок хлеба просовывают под дверь. Это единственная ниточка, связывающая его с человечеством. Никто не разговаривает с ним, никто не приходит навестить его. И через три недели он начинает терять рассудок, начинает видеть то, чего раньше никогда не видел: галлюцинации, различные миражи… толпа была защитой.

Психоаналитики не сказали, что лежит в основе этого явления. Толпа — это защита, потому что она окружает вас общей галлюцинацией, в которую все верят. Поэтому вам нет нужды волноваться, вам нет нужды думать, что это болезненное явление: «Это разумно — быть христианином, быть мусульманином, быть индуистом, идти в храм, и склоняться перед каменным изваянием, и молиться богу, обитающему на небесах. Все так делают — это должно быть правильным; такое множество людей не может быть неправым…» Это общая галлюцинация.

Поэтому, помещая человека в изолятор, вы отрываете его от толпы, от комфорта и уюта толпы. Он никогда не оставался наедине с собой. И сейчас впервые в темноте, где не с кем поговорить, где не с кем переброситься словом… его ум впадает в ступор. Чтобы чем-то себя занять, он должен что-то делать, его ум должен что-то делать.