Передача лампы

Это замкнутый круг: когда вы делаете все, что вам говорят, внешне вы покорны, готовы служить мастеру — внешне благодарны, но внутри вы сопротивляетесь, упираетесь, злитесь. А сделав все, что говорил мастер, и не достигнув… в этот момент такие люди превращаются во врагов. Вместо того чтобы наполнять их благодарностью, весь процесс способствовал только все большему и большему накоплению злобы.

Но вести человека, когда он абсолютно не осознает, что он ведомый… это как если бы вы уловили в саду аромат и направились в поисках его источника. Вы не будете сопротивляться, упираться, противостоять аромату — хотя он направляет вас. По сути, распространять аромат не что иное, как раскидывать сеть, в которую попадутся восприимчивые и будут все больше и больше приближаться.

И только после того как они достигнут, они обнаружат, что их направляли, что их оберегали, о них заботились — и ни одного слова не было произнесено делать что-либо или не делать. Их свобода не была затронута никоим образом. Они не превратились в рабов.

Я испытывал это на своем опыте: это большая редкость — найти мастера, который направлял бы вас таким образом, потому что каждый такой шаг дается трудно, тяжело. И мастеру нужно быть очень бдительным, очень осторожным, чтобы ученик ни в коем случае не почувствовал себя ниже него. Он должен брать его за руку таким образом, как если бы ученик сам взял его руку в свою. Это настоящее искусство. Он вовлекает, он не навязывает.

Именно поэтому среди мастеров большая редкость найти мастера, который был бы безупречным проводником. В этом отличие безупречного проводника: он не может позволить, чтобы вы осознавали, что вас направляют. Вы приходите к осознанию этого только в самом конце путешествия — и внезапно поднимается огромная благодарность, благодарность за все те трудные окольные пути, которыми пришлось идти мастеру, чтобы никак не задеть вас, не сделать зависимым. Наоборот, наделяя вас все большей и большей свободой, он действовал как друг.

Но не всех учеников возможно направлять таким образом. Меня спрашивали много раз, почему женщин так привлекают моя философия, мой образ жизни. Я давал некоторые ответы, но истинный ответ в том, что женщина — более способный ученик, чем мужчина, она осознает всю тонкость наставничества без прямых указаний. Она действует не через ум, которому нужно прямое, четкое руководство.

«Просто дай мне десять заповедей» — это язык мужчин. Но есть мужчины, имеющие такое же чувствующее сердце, как и женщины. Они могут стать прекрасными учениками, но все равно их процент будет меньше, чем среди женщин.

Но и среди тех мужчин, у которых нет сердца, которые живут, руководствуясь только умом, многие могут приблизиться к мастеру — заинтересованные интеллектуально, опирающиеся на свой рассудок, — и может оказаться, что они хорошо его поняли, лучше, чем кто-либо еще… Их умственное понимание будет более точным.

Царство сердца — это не царство расчета или логики; это поэзия, это музыка. Ты можешь ими наслаждаться, но не можешь понять их.

Мне вспомнился один великий английский поэт — Кольридж. Хотя он и закончил не более семи стихотворений за всю свою жизнь, он тем не менее считается одним из величайших англоязычных поэтов, потому что имеет значение не количество, а качество. Когда он умер, он оставил почти сорок тысяч неоконченных стихотворений.

Всю его жизнь его друзья постоянно докучали ему: «Ты, кажется, ненормальный! У тебя есть такое богатство! Всего несколько стихотворений сделали тебя великим поэтом; если бы ты смог создать сорок тысяч стихов такого качества, наверное, во всем мире не было бы равных тебе — во всей истории человечества, прошлой, настоящей и будущей. Почему ты откладываешь неоконченные стихи?»

Он ответил: «Вы не понимаете; я не могу этого сделать. Пока существование не поведет меня так обходительно, чтобы я не ощущал себя ведомым, чтобы не чувствовал давление и нажим, я не собираюсь это делать. Эти стихи — стихи моей свободы. С моей помощью само существование становится свободным. Этим стихам придется подождать».

Иногда в стихотворении недоставало лишь одной строчки, и его друзья-поэты говорили: «Ты можешь сам сочинить эту строчку».

Он отвечал: «Так не выходит. Я пробовал, но качество настолько разнится, как небо и земля. Я могу обмануть других, но я не могу обмануть себя. Я подожду; когда придет существование — не принуждая меня, потому что я не могу это делать по принуждению — и склонит меня, вдохновит меня, и только потом я осознаю, что был направлен, только тогда я закончу стихотворение».

Это случилось однажды в Лондонском университете… Профессор, который преподавал литературу, наткнулся в стихотворении Кольриджа на строчку, смысла которой никак не мог уловить. Он был искренним человеком; он сказал своим студентам: «Я не могу найти ей никакого разумного объяснения. И я не хочу обманывать вас. Кольридж живет со мной по соседству; он стар, но, так как я его сосед, мне позволено навещать его. Я пойду к нему сам и расспрошу о смысле этой строчки».