Передать словами

Сидящая рядом Софья осмотрела меня с головы до ног, отметила мои разрезанные джинсы, спекшуюся кровь, видневшуюся на ноге через разрез, размазанную по лицу и футболке грязь, смешанную с соплями, спутанные волосы, безумный взгляд, и решила пока не задавать вопросов. Достала из сумочки бутылку с водой и предложила мне. Я жадно выпил воду, проливая ее на футболку. Налил чуть-чуть в ладонь и плеснул в лицо, пригладил волосы и постарался следить за дыханием. Минуты тянулись очень медленно. Успокоиться я смог, только когда мы сели в самолет. Откинувшись на спинку кресла, я закрыл глаза. И тут же почувствовал боль в ноге, напряженность в плечах и загривке, скованность во всем теле. После всего пережитого меня охватила дрожь. Я поверить не мог, что лечу домой. Всё закончилось. Эта история, наконец, осталась в прошлом.

Тогда я наивно думал, что мое пребывание в поселении останется без последствий. Думал, быстро забудется, за неделю сотрется из памяти. Но забылось это не скоро. Что-то во мне надломилось. Я изменился после того, как узнал настоящий, дикий, неконтролируемый страх. Столкнулся с людьми бездушными, холодными, не проявляющими эмпатию. Потерял чувство безопасности. Такое без последствий не обходится, поверьте.

Глава 5

«Филипп. Рыбу или мясо?» — спросила у меня Софья, нетерпеливо подергав за рукав.

Я увидел, что стюардесса стоит надо мной, выжидательно улыбаясь, и догадался, что Софья повторила ее фразу, которую я не расслышал, погрузившись в свои мысли, и едва не задремав.

«Мясо», — сказал я хрипло.

Как только мы поели и стюардессы собрали посуду, я повернулся к Софье.

«Софья, — сказал я серьезно, — давай поженимся».

«Чего? — рассмеялась Софья, — да легко, завтра же идем регистрироваться и выбирать дату свадьбы. Как насчет середины октября? У тебя костюм есть?».

«Завтра не получится, мне надо свой паспорт восстановить, — продолжал я так же серьезно, — где-то через две недели. Я не шучу, Софья. Хватит хихикать, как дурочка. Купим квартиру побольше, ну, родители твои купят. Заведем собаку, а затем ребенка, если захочешь. Или даже двух детей. Ты сколько хочешь? Двух? Трех? Мы хорошо поладим, верно? Будем вместе жить, как семейная пара. Мы же любим друг друга».

«Разве?».

«А разве нет?».

«Ну, не знаю. Когда я заболела, ты не удосужился приехать и навестить меня, как я просила, даже на мое сообщение не ответил…».

«Софья, — перебил я, — ты когда-нибудь это забудешь? Я же уже несколько раз извинился, ну сколько можно талдычить про эту свою простуду, случившуюся полгода назад? Это что, самое тяжелое событие в твоей жизни?».

«Только один раз извинился. Не несколько».

«А ты что, считала, сколько раз я извинился?».

«Конечно. И считать не пришлось. Один раз, Филипп. Всего лишь один».

«Извини меня, Софья-брюзга, еще раз. Прости, пожалуйста. Достаточно? Ну так и что, зарегистрируем брак?».

Софья снова хихикнула, но я был настойчив и повторил свой вопрос еще раз, схватив ее за руку.

«Да или нет? Отвечай, Софья, соглашайся, не разбивай мне сердце».

Долго уговаривать Софью не пришлось, возможно, в качестве мужа я был не самым удачным выбором, но Софья была еще молода, влюблена в меня и оптимистично настроена. И быстро простила мне это скомканное предложение в салоне самолета. Она зарделась и всем видом показала, что благосклонно относится к этой идее со свадьбой.

«Хорошо, я согласна. Можем и пожениться», — кивнула покрасневшая Софья, оглядывая пассажиров.

Вопреки ожиданиям Софьи, никто не захлопал. Но это уже было неважно. То, на что Софья так сильно надеялась, о чем грезила, свершилось. Все ее заветные мечты воплощались прямо здесь, сейчас, в самолете.

«Что заставило тебя прилететь?» — спросил я у Софьи.