Передел

Берто и Гильоме, оба с ружьями, подоспели к разгару событий. Полицейские уже успели надеть на Мэгги наручники и заломили шоферу руки за спину.

– Берто, это я! – крикнула Мэгги.

– Где ты, Мэгги? Я тебя не вижу! – крикнул он в ответ. – С тобой все в порядке?

– Нет! – ответила она.

Полицейские, не понимавшие по-английски, уже посадили ее в свою машину, вокруг которой, радостно гавкая, принялся прыгать Павочино.

Внезапно сигнализация стихла. Гильоме осторожно отпер ворота, не опуская ружье. Затем, глядя на совершенно счастливого Павочино, он медленно подошел к машине, в которой смирно сидела Мэгги, прикованная к двум дородным карабинерам.

Сначала дворецкий не узнал ее и едва поверил своим ушам, когда она опять позвала:

– Берто!

– Это моя жена, – сказал Берто. – Мэгги, о чем ты думала? Ты включила новую сигнализацию и переполошила весь полицейский участок! Что случилось?

Вскоре Мэгги отпустили, а шоферу налили бренди. Полицейских пригласили в дом и долго перед ними извинялись. Они отказались пить на посту, зато смущенно поглазели на убранство гостиной.

– Я нарядилась нищенкой, – заявила Мэгги на лучшем итальянском, который умела изобразить, – потому что я и есть нищенка. Я разорена и хочу, чтобы все это знали.

Берто, на секунду озадаченно задумавшись, перевел это на полноценный итальянский с некоторыми исправлениями. В частности, он объяснил полицейским, что маркиза просто хотела пошутить и не знала о сигнализации.

И Берто еще раз извинился, долго и прочувствованно. Полицейские ушли, а маркиз так и стоял, глядя на чумазую жену, красивую и как никогда полную сил.

ГЛАВА 16