Передовая начиналась в цехе

«В труде, как в бою!» Этот лозунг, начертанный строителями на руинах города, стал свидетельством огромного творческого напряжения строителей-рационализаторов. Инженеры одного из трестов предложили внедрить литые шлако-алебастровые и опилочно-алебастровые перегородки. Этот метод помогал экономить лесоматериалы, о нем писали газеты, его изучали в бригадах. Ценные рационализаторские предложения и изобретения рождались из самой практики восстановления города. Возводились первые дома. Несмотря на то, что строили быстро — каждый день на предприятиях выдавали ордера на комнаты, — жилищные условия для тысяч и тысяч людей оставались самыми тяжелыми. Сталинградцы жили в солдатских блиндажах на берегу Волги. Под земляными сводами, где еще можно было найти гранаты и патроны, стояли обгорелые кровати, сушилось на веревках белье, дымились котелки с пищей. Возвращавшиеся в город люди занимали под жилье подвалы, земляные щели и лестничные клетки, разбитые автобусы и вагоны.

— Вместе с подругой Аней Калечиной мы жили на лестничной клетке на втором этаже разбитого кирпичного дома, недалеко от нынешнего кинотеатра «Победа», — вспоминала Таисия Степановна Яковлева, в то время работник Ерманского райкома комсомола. — Лестница внутри была разрушена. Пробраться на второй этаж можно было только по поваленному столбу. Мы прибили к столбу дощечку и, как акробаты, лазали в окно. Окно круглое — мы называли его «огневая точка». Внутри нашего жилища с трех сторон были стены, а с четвертой разрушенная лестница, провал, можно было споткнуться и сорваться вниз. Но мы привыкли к своему жилью, и все обходилось. Проломы в стене завесили одеялами. Было там не только холодно, но и опасно. Сверху над нами нависало разбитое перекрытие. В любую минуту глыбы могли обрушиться. Но мы не отчаивались, знали, что на фронте солдатам приходится куда тяжелее. Всегда себя подбадривали. Ветер свистит, а мы спрячемся под одеяла и поем. Любили очень песню «Шел со службы пограничник»…

Это была самая обычная картина на сталинградских улицах: среди руин где-нибудь на втором этаже тускло светилось окошечко. Свет пробивался из-под лестничной клетки, из пролома стены. Сохранились кадры кинохроники: девчата с полотенцами выходят из кабины поверженного гитлеровского самолета, стучат ботинками прямо по фашистской свастике на распростертом крыле, спрыгивают на землю. Были и такие общежития — в кабине разбитого самолета. Сталинградцы заняли под жилье солдатские землянки в оврагах и на крутом берегу Волги. С каждым днем росло население города.

— Вдвоем с дочерью мы жили на берегу Волги в солдатском блиндаже, — вспоминала заслуженная учительница РСФСР П. Т. Бурова. — Заняли его в феврале сорок третьего года. Всего несколько дней минуло, как бойцы ушли с Волги на Запад. В этом блиндажа я проверяла тетрадки своих первых учеников, которые занимались в школе, открытой в подвале, готовилась к урокам. На земляном выступе, служившем нам столом, лежали учебники, на страницы которых сыпалась земля. У нас с дочерью не было ни постелей, ни утвари. Спали по-солдатски: одно пальто стелили на земляной пол, другим укрывались. Нашли смятое ведро и солдатские котелки — вся наша посуда. Варили пищу на костре. Нелегко нам было добираться до землянки по крутому, почти отвесному берегу. Зимой ползали по обледеневшим тропкам, весной— по размытой дождями глине. Знали здесь каждый выступ, хватались за крепкие сухие стебли…

В холодных и прокопченных помещениях сталинградцы мечтали о будущих прекрасных улицах, широких магистралях, зеленых скверах. В открывшихся школах дети писали сочинения о том, каким станет город-герой. Каждый новый восстановленный дом встречали как радостную победу.

Дом Павлова. Название это сразу вошло в обиход, стало народным. На одной из стен каменного здания в центре города осталась надпись: «Мать-Родина! Здесь сражались насмерть гвардейцы Родимцева. Этот дом отстоял гвардии сержант Яков Федотович Павлов». Впоследствии историки воссоздадут все подробности героической обороны, разыщут оставшихся в живых бойцов, этого небольшого гарнизона, о них будут написаны статьи, книги и стихи.

Память народная дала имя дому, ставшему одним из цитаделей сталинградской обороны. Само название это было наградой солдатскому подвигу.

Однажды к этому разрушенному дому пришли женщины в длинных юбках из мешковины, в байковых самодельных тапочках. Это были Александра Максимовна Черкасова и ее подруги — первая добровольческая бригада.