Передышка в Барбусе

— Чтой-то она тебя больше любит, Манмурт... Пора тебя казнить, ничо не поделаешь!

Манмурт слабо улыбнулся.

— Как вам будет угодно, Ваше Величество.

— Угодно, — сказал Мрак холодно. — Сядь вон там... Сядь, сядь!.. А теперь ответствуй, громко и ясно. Нет, орать не обязательно, но ответ дай. Ты знаешь, что на мою священную особу не раз покушались всякие...

Манмурт воздел глаза к потолку.

— Пусть боги примут души этих несчастных.

— Пусть, — согласился Мрак. — Ты тоже готовься.

— Я?

— Как ты думаешь, где заговорщики собираются на тайные встречи?

Манмурт подумал, двинул плечами.

— Не знаю, Ваше Величество. Как-то я больше другими делами занимался...

— А заговорществом, — сказал Мрак понимающе, — только походя? Ладно, как думаешь, они здесь, во дворце?

Манмурт сказал настороженно:

— Вряд ли. Здесь попасться легко. Скорее всего где-то в городе.

— А как с ними держат связь?

Манмурт снова двинул плечами, отчего жаба на его голове пришла в восторг, начала топтаться всеми четырьмя, морща лоб Манмурту, шевеля его ушами и надвигая кожу на глаза.

— Думаю, нетрудно выйти незамеченным. Войти — да, но выйти... Стражи даже не досматривают.

— Ага, — сказал Мрак зловеще, — знаешь... Я вот такого не знал.

— Тцару не следует входить в мелочи, — проронил Манмурт почтительно, — для этого есть его верные приближённые.

Однако Мрак уловил настороженность в голосе придворного. Манмурт подобрался, глаза его быстро зыркали на то тцара, то по сторонам.

— С такими придворными приходится самому, — возразил Мрак. — Скажи мне, мил-человек, где ты был сегодня ночью? Чтой-то ты невыспавшийся какой-то...

Манмурт сказал быстро:

— Дома. В своей постели..

— А чего не выспался?

— Комары, — ответил Манмурт так же быстро, — комары закусали.

— Не артанские?.. Ну-ну... Комары, так комары. Это они тебя выгнали в полночь из дому? Это от них ты бежал, прячась в тени, до самого квартала беженцев из Артании?.. Или Славии, кто их разберет?

Манмурт помолчал, сказал негромко:

— Я не помню, чтоб я выходил ночью... Мрак повернулся к Аспарду.

— Слыхал?.. Он твой. Тащи в подвал. Думаю, всё скажет раньше, чем ты закончишь снимать с него шкуру.

Аспард поднялся, Манмурт вскричал торопливо:

— Погодите!.. Не надо. Я всё скажу.

— Погоди, — сказал Аспарду Мрак. — Послушаем чуток, что он врёт, а потом в подвал.

Лицо Манмурта ещё больше побледнело, он заговорил быстрым шепотом:

— Я не вру!.. Я никогда ничего не замышлял против Его Величества!

— Тебя проследили через весь восточный квартал, — сказал Мрак безжалостно.

— Там такое отребье, что приличный человек там не появится даже днём. А ты там расхаживал ночью!.. И в конце концов скрылся в каком-то доме...

Говори, с кем встречался? С Зауром?.. С заговорщиками?

Аспард зловеще улыбнулся, окинул взглядом Манмурта с головы до ног, задержал взор на пятках, откуда будет медленно сдирать кожу, она будет трещать, отделяясь от плоти, отрываясь, и на розовом мясе начнут выступать сперва мелкие капли крови, потом всё крупнее и крупнее...

Манмурт, смертельно бледный, воскликнул:

— Ваше Величество!.. Покарайте меня за ложь... но только в предательстве я невиновен!

Мрак кивнул, сказал безжалостно:

— Рассказывай.

Аспард вытащил меч, положил на колени. Манмурт вздохнул, заговорил быстро, срывающимся голосом:

— Ваше Величество, вы уже знаете, что я никогда не сажусь верхом. Помните, я не смог с вами на охоту?.. Но когда-то я был чуть ли не лучшим конником. У меня была прекрасная конюшня, я покупал и продавал коней, а себе отбирал самых лучших. Словом, однажды я нёсся через этот проклятый восточный квартал... сгори он огнем!.. конь подо мной был подобен урагану, я скакал и пел, орал, смеялся... как вдруг через улицу побежал ребёнок, за ним метнулась женщина. Я не успел подать коня в сторону, всё случилось слишком неожиданно, конь ударил, стоптал, понёсся было дальше... И надо бы ехать дальше, сколько мы топчем простолюдинов, они сами виноваты, что вовремя не убираются с дороги! Но я зачем-то, дурак, остановил коня, даже развернул и посмотрел... Они лежали в крови. Молодая женщина и ребёнок, девочка лет трёх. Мне стало жаль их, я бросил им пару монет, повернул коня и уехал.

Он замолк, его ладони быстро потерли бледные щеки.

Мрак поинтересовался в напряженной тишине:

— И всё?