Передышка в Барбусе

Аспард и мальчишка ахнули в один голос. Из воды выползали туго натянутые веревки. Вода кипела, бурлила, а затем, показалась сама сеть, полная серебристых бьющихся тел. Сеть выползала и выползала, рыба заполнила её всю, а когда её выволокли подальше на берег и оставили, мальчишка закричал восторженно, упал на колени. Голос его звенел от счастливого смеха и счастливого плача, наконец-то все теперь наедятся вволю, да ещё и заготовят впрок, спасибо, Ваше Величество!

Мрак вскочил в седло, конь с готовностью понёс его к Барбусу. Лицо Мрака было задумчивым. Аспард догнал, спросил:

— А зачем?

— Что? — спросил Мрак, выныривая из дум.

— Рыбу ловить зачем?

— А звёзды зачем? — ответил Мрак. Вздохнул, сказал ещё тише: — Нет, со звёздами ещё сложнее... А с рыбой, я вдруг подумал, глядя на пустой невод, а не проверить ли мне себя?

Аспард помолчал, украдкой вгляделся в задумчивое лицо повелителя, сказал осторожно:

— В чем проверить? Ваше Величество намеревается вместо созерцания звёзд изволить созерцать рыбу?

— Бери выше, Аспард.

— Ловить?

— Да нет, Аспард, что ты весь какой-то, рыбный... Проверить, так ли иду. То ли делаю.

Долгое время неслись молча. Аспард украдкой поглядывал на грозное лицо повелителя, сейчас очень задумчивое, тот сосредоточен, мыслит о сложном, деяния его и помыслы непонятны. А связь с пустым неводом мальчишки и полным у тцара — очень зыбка и всё время теряется, хотя иногда он чувствовал, что связь всё же есть, прочная, как канат, сплетённый из жил.

Перед ними выросли городские врата, но едва Мрак начал сдерживать коня, створки распахнули. Стражи встречали их уже с факелами в руках, и Мрак почти забыл о пожаре на Мертвом Поле.

7. СЕДЬМОЙ ДЕНЬ НА ТЦАРСТВЕ

Ужин, превратившийся в пир, рассказы Аспарда и Червлена о драконьем питомнике, о злодеях, что замышляли на жизнь Его Величества, о чудесном спасении, о мудрых судах... Когда всё кончилось, Мрак в своей спальне вставил ножку кресла в дверные петли, отодвинул камни тайного хода, и после недолгого бега по длинному извилистому ходу с узелком в зубах выскочил на поверхность, перетёк в людскую личину, быстро оделся.

Он сперва даже не понял, что у него с глазами. Далеко впереди тёмная кромка леса смотрится непривычно отчётливо. Не сразу сообразил, что исчезли все эти серые незаметные домики, исчезли сарайчики, сложенные из старых досок и хвороста, хотя лес рядом, можно нарубить добротных брёвен. Всё пространство сейчас покрыто серой золой, а когда она шевелится при движении воздуха, из-под нее выглядывают чёрные головешки. Серыми спинами выступают из-под пепла и золы камни очагов.

Он шёл через пепелище, ибо там дальше, на самом краю каким-то чудом сохранился пяток домов. Один их этих домов, даже не домов, а хаток, принадлежит Ликии, вернее, её родителям. Он прибавил шаг, ноздри жадно ловили запахи, но если где и пахнет горелым мясом, то что-то мелкое, словно сгорел хорь или летучие мыши вместе с овином.

Перед домом Ликии в ночи беспокойно шелестит обожжёнными листочками дерево. Мрак перемахнул через забор, под ногами затрещал пересохший бурьян, проскользнул к окну, осторожно стукнул в ставень. Из комнаты послышался слабый старческий голос:

— Кто там?

— Это я, — ответил Мрак. — Не пугайтесь. И света не надо.

Он так же неслышно пробежал к сараю. Конь услышал из-за двери, ответил ржанием. Мрак тихонько распахнул двери, вывел коня. Когда он закрывал сарай, в доме заскрипело, Мрак увидел в дверном проходе старика, отца Ликии.

— Что-то случилось?

— Всё хорошо, — успокоил Мрак. — Просто мне надо съездить кое-куда.

— Ох, — вздохнул старик горестно, — но зачем же ночью? Ночью только воры...

Мрак засмеялся.

— Не только, отец, не только. Кстати, что это у вас за странный пожар?.. И ветра не было, а всё выгорело.

Старик двинул узкими, как у птицы, плечами. Лицо его было жалкое, вытянутое.

— А кому тушить-то?

— Что, там никто не жил?

— Жили, да только всё побросали... Мрак насторожился.

— Что, опять что-то подобное шайке Волдыря?

— И это тоже, — ответил старик уклончиво. — И слухи, что мы поселились на Мертвом Поле, потому у нас все из рук валится, потому нас преследуют несчастья... Кто-то переселился сам по себе, а кому-то хватило и Волдыря. Если бы хорошо было здесь, никакой бы Волдырь не согнал! А так... Словом, вся та половина уже опустела с неделю тому. Когда начало гореть, из наших никто туда и не сунулся. Поговаривали, что там кто-то поджигает нарочито... Сунься тушить — и тебя в огонь бросят!.. А когда огонь добрался сюда, то здесь мы и потушили. Да только надолго ли?

— А что не так?

— Сосед, который со мной гасил, уже собрал всё на телегу. С рассветом уедет. Останемся мы со старухой да ещё наш сосед справа. Он тоже пока не решился...

Мрак покачал головой.

— Что-то мне это не нравится, — сказал он. — Вернусь, надо будет подумать хорошенько, да. А то непонятно, что здесь к чему.