Перегонщик

Когда к Дмитрию подошли трое незнакомцев, он сразу понял кто это. И что будет дальше. Работа на грани фола, на границе добра и зла, отточили его интуицию до звериной проницательности. Примелькался он. Вот и решила местная блоть «пробить» незнакомца. Форсировать события он не будет. Чужая земля. Да и хочется побыть здесь как можно дольше без напряга. Но и терпилой безответной для местных быть не намерен. Им только уступи. Потом замучаешься поить – кормить и откупаться. Главное, сейчас все грамотно разрулить и разбежаться. Чтобы и позакону все гладко было, и по понятиям. Ведь он чужой в этих краях. И всегда будет виноват, как в глазах местной Фемиды, так и местных братков. На чужого легко все списать, все грехи повесить. И пока эти трое тележат что то неразумное, Усов ждет. В слабой надежде, что все еще как обойдется. По идее не должны светлым днем в центре городка разбой чинить. Но это по идее. Частенько теория с практикой не стыкуется. Удивительно, но эти уроды настроены воинственно. Приняли его молчаливость за испуг и нерешительность. Который постарше и в наколках на руках, показал пиковину, которая хищно сверкнула на солнце. А молодой сразу «пробил» карманы приезжего. Третий зашел за спину. Дмитрий спокойно стоит не шевелится. Вот портмоне с деньгами и документами оказалось в руках гопника в наколках. И без замаха, коротким правой снизу снес татуированного с ног. Мгновенно нанес удар правой ногой назад. И тут же левым крюком, правда, вскользь, задел молодого по носу. Тот успел уклониться. Как и тот сзади. И на этом все закончилось. Из дико завизжавших тормозами «Жигулей» выскочил паренек в черном костюме, белой рубашке, с пистолетом в руке. Следом за ним мент – сержант в форме с автоматом. Через пятнадцать минут Усова доставили в отделение милиции. А еще через час ему было предъявлено обвинение в нанесении тяжких телесных повреждений. У татуированного оказалась сломанной нижняя челюсть. Сейчас он в больнице. Про то, что это местные гопники, оперативник – старлей, взявший его на «горячем», не заикался. И Дмитрий молчал, что его фактически ограбили. Нет смысла что то доказывать, когда его бумажник с деньгами и документами у ментов. Они его с земли подняли, собирая попутно рассыпавшиеся деньги. Что то тут не так. Надо ждать. Посмотреть, что к чему. И пока ни в какие разговоры не впутываться. Да и никто не собирается его допрашивать. Объявили в чем обвиняется, обыскали, забрали ремень, шнурки из кроссовок и отправили в камеру. Помещение без окон три на три, четыре спальных места. То есть двухэтажные нары. В углу раковина и унитаз. Ни каких тебе матрасов, подушек, ни прочих спальных принадлежностей. Ситуация непонятная. Менты что то слишком уж быстро появились. Как будто ждали этого конфликта. Сломанная челюсть серьезное обвинение. И срок за нее может быть реальный. И пока Усов не знает как быть, что делать. Тоска и безнадега пока не навалились. Он еще не осознал плачевности своего положения. Это придет через пару суток. И надо как то связаться с владельцем «Паджерика». Надо ему сообщить, что машину он в ближайшее время не получить. Вот и заехал на родину. Неласково встретиламалая родина. Хотя нет. Катя такой приятный момент, который пока весь этот негатив перебивает. А вот предчувствие подсказывает. Сиди молча и жди. Все само образуется. Самое плохое, что он будет эту ночь без Кати. И снова ее гибкая фигурка перед глазами. Ее маленькие груди такие нежные и упругие. Чуть не наяву услышав ее стоны, сам чуть не застонал от непреодолимого желания. Исцарапанная спина до сих пор сладко ноет.

Катя заступила на смену в отличном настроении, которое всегда было на высшем градусе при наличии хорошего любовника. Любит она это дело. И не понять, то ли это ее беда, то ли награда природы. Скорее второе, ведь она получает радость неземную. И мужики в полном восторге. Редко кто не мечтает оказаться вновь в ее объятиях. За исключением пьяниц, которых среди шахтеров пруд пруди. Включая и самое высокое начальство. А этот заезжий землячок хорош во всех отношениях. Дрожит, прямо как пацан, когда к ней прикасается. И она от этой дрожи мгновенно сама загорается. И совсем не скупой. На конфеты тысячу подкинул. Захочет, и весь его кошелек в ее распоряжении окажется. Вот сейчас отправит домой сменщицу и нырнет в теплую постельку на часик. И потерзают они друг друга славненько. Потом после обеда повтор устроит. А ночь, есть ночь. В темноте сам Бог велел осуществлять самые буйные фантазии. Творить непотребное с точки зрения импотентов и фригидных дам.