Переговорный процесс

– Аа-а-а! – и тут же схватился за руку. Он и подумать не мог, что будет так больно. Рука, казалось, сейчас отвалится. А темная фигура в бронекостюме (ну конечно же, придурок) только мотнула головой. И осталась стоять на месте, даже не покачнувшись. Черт! Больно-то как! Сознание разрывалось между болью в пылающей руке и осознанием того, что его сейчас, наверное, убьют. Боец не стал заморачиваться рукопашным боем с явным идиотом, полезшим голыми руками на бронекостюм. Он просто поднял короткоствольный городской автомат, даже особо не прицеливаясь. От бедра. Степе и так хватит…

За спиной бронированной фигуры неожиданно возникла другая, гораздо более изящная и хрупкая. Степа даже испугаться не успел за девчонку, как Селена неплохим ударом врезала бойцу под колено. Тот припал на подломившуюся ногу, и девушка в прыжке заехала обеими ногами ему в плечо. Бронекостюм с лязгом рухнул на пол. Степа так перепугался за Селену (он же сейчас поднимется), что забыл и про руку, и про то, что против доспехов у него шансов нет. Он рванулся было вперед…

– Бэ-э-э-э-к!!! Наза-а-а-ад!!! – стереорев на двух языках: из глотки Декстера и динамика переводчика, отшвырнул Донката ну минимум на пару шагов.

Набравший более чем приличную скорость Шойс взвился в воздух за пару метров от лежащего бронекостюма. И полетел…

Степа примерз к полу с открытым ртом: время, казалось, замерло вместе с зависшим в воздухе Декстером. Вид летящей туши завораживал.

А потом Шойс рухнул. Всем весом. Выставив все колени и локти. Прямо на шевелящийся бронекостюм.

Селена со Степаном зажмурились одновременно.

Декстер заворочался, поднимаясь. Из динамика переводчика доносилось только невнятное шипение. Сломался все-таки? Нет, к счастью. Это просто сакс вспоминал обороты, которые ну никак не ложились в правила английского пиджина.

Шойс наконец поднялся. А вот бронекостюм нет. И, судя по всему, в ближайшее время и не поднимется.

Донкат осмотрелся по сторонам. Драка стихла также внезапно, как и началась. Стоящих на ногах темных фигур больше не наблюдалось. Яхтклубовские постепенно приходили в себя, осматривались по сторонам. Соловей помогал подняться Петрухину. По виду оба были в порядке.

Донкат вернулся к Декстеру. Здоровяк тем временем закончил отряхиваться, повернулся и посмотрел на Селену, Степу, оценивая. Потом на распластанного противника. Цыкнул зубом в его сторону.

– Подвергшийся любви незаконнорожденный ребенок, – гулко выплюнул переводчик очередную порцию презрения.

И тут Степу отпустило. И он уже открыл было рот, чтобы всласть расхохотаться над всем: смешным, несмешным, грустным, ужасным… Но подлый мозг тут же напомнил, что перед истерикой неплохо было бы решить еще одну проблему…

Черт, как рука-то боли-и-ит! От нахлынувшей боли Степа согнулся в три погибели. Вот и открытый рот пригодился…

– Степа, что с тобой? – тут же бросилась к нему Селена.

Не понимая, что произошло, она первым делом принялась гладить Степу по голове. Ка-а-а-йф! Даже рука перестала болеть. Правда, всего на секунду. Но и ее вполне хватило.

Сквозь оглушающую боль Степа запоздало пожалел, что не додумался себе сломать что-нибудь раньше. Хотя бы на гала-люксе. Там хоть времени завались было, и рег-камеры на месте, а не черт-те где… Может, тогда что-нибудь и получилось бы… Но и так неплохо. Очень даже.

– Так, все отошли, дали мне посмотреть.

Над Донкатом навис тяжелый силуэт, и Степа горестно вздохнул. Ну почему все хорошее в жизни так недолговечно?

– Рука? – мгновенно разобрался космоштурм. – Давай сюда.

Степа обреченно протянул поврежденную конечность. Драка кончилась, начались будни.

Глава 9

– Повернись, – Соловей безжалостно повернул Степу за плечо.

Чувствуя себя замотанным в пуховое одеяло пингвином, Донкат неуклюже развернулся, подставив спину для обозрения.

– Угу. Ну что, неплохо, надо сказать, – космоштурм явно остался доволен увиденным.

Что там может быть неплохо, Степа затруднялся сказать, но вот то, что женская модель бронескафандра крайне неудобна в использовании, он понял уже на второй минуте. В тазу места было вроде и не мало, а все равно неудобно. И в плечах жмет. Хотя по объему груди вроде и ничего. И как они в них ходят?

– Двигаться можешь? – продолжил экзекуцию Соловей.

– Могу, – пожал плечами Донкат.

– Присядь.

Степа честно присел, вытянув руки, и тут же зашипел от боли. С рукой, к счастью, обошлось без переломов, но ушиб был знатный. И болела она зверски. Малейшее неправильное движение, и руку до локтя простреливало болью. А самое обидное, что никого это не волновало. Жив? Жив. Перелом есть? Нет? Вперед. Времени на страдания ему не оставили ни разу.

Нападавшие хоть и не полиция, иначе бы сразу представились, но и не бандиты, это видно. Спросить, правда, не у кого было: расстроенные яхтклубовские в сознании никого не оставили, но и без этого ясно как белый день – надо сматываться. Потому что разъяснения будут даваться явно не здесь. Ребята, судя по экипировке, серьезные.